– А кто из них верные? Сплошные дятлы. Скажете, Вы не в курсе каждого моего шага? Только не надо лукавить, показывая удивление. Что касается Ольги Сератовны, мне надоели каждодневные беспричинные выяснения отношений. Повторю – она мне абсолютно чужой человек, а я хочу нормальной спокойной жизни.

– Абсолютно чужой человек значит? – Романов повторил мои слова, но не улыбнулся, скривился. – И между Вами ничего не было?

– Нет, Государь. Никогда и ничего. Даю слово. Ольга красивая девушка. Умная, образованная, но бывает так, что понимаешь – эта женщина, при всех достоинствах, тебе не пара. Тем более не спутник в жизни. Мы совершенно разные и нас ничего не связывает. Простите, если чем обидел, сказав правду, но я никогда не вру. Лучше раз сказать в лицо что думаешь, чем годы оправдываться.

– Спасибо. Ценю искренность, потому что сам такой же. Жаль, конечно, что между Вами не сложилось, но против судьбы не попрёшь. Спасибо, Александр, что уделили мне время. Я Вас больше не задерживаю.

Что ж, раз разговор закончен, встал и, склонив голову, вышел из кабинета. Заметил, что у дверей стоят люди, ожидающие своей очереди для приватной беседы, поэтому не стал задерживаться – направился прямиком к гардеробу. Практически мгновенно получил плащ и зонт и вышел на улицу. Дождь усилился ещё больше. Открыл зонт и неторопливо пошёл к дому. Уже подходя, почувствовал, как в шею кто-то укусил. Потёр рукой и увидел на пальцах капельку крови. Остановился и хотел повернуться, как сознание поплыло. Последнее, что успел осознать – меня подхватили под руки и засунули в подъехавшую машину...

Очнулся рывком. Только что в голове была муть, а через мгновение уже ясное сознание. Руки болели нещадно, но это объяснимо – они у меня скованы наручниками, к тому же и лежал на них спиной.

– Очнулись, князь? – голос, что прозвучал в гулкой комнате, был незнаком. Да и откуда знаком, когда я за четверть года и общался-то всего с десятком другим людей. – Пообщаться не желаете?

Открыл глаза. Оказался прав. Именно комната, не тюремная камера. Кроме стула, на котором сидел незнакомый мне мужчина средних лет и топчана, на котором лежал я, мебели никакой не было. Невольно глянул на окно. Стандартное, но забрано толстой решёткой. Скорее всего, второй этаж. За окном улица – слышен звук проезжающих машин, но сумрак. Поздний вечер или раннее утро.

– Железки снимите, рук совсем не чувствую.

– Не вопрос, сниму, если пообещаете не устраивать истерик. Хотя можете попробовать, Вас всё равно никто не услышит.

– А если…

– Хотели сказать, что возьмёте меня в заложники или потребуете адвоката? Скажу, что ничего не выйдет. Поверьте – САМИ отсюда выйти не сможете. На окне, как успели убедиться, решётка. Голыми руками не сломаете. Дверь стальная, за ней несколько постов охраны.

Что говорить? Встал и повернулся спиной, вытянув руки. Через минуту, щёлкнув, наручники с рук сняли. Сел, потёр запястья – вспухли. Если судить даже по этому – работа не профессионалов, зажали до предела. Сел на топчан и стал внимательно разглядывать собеседника. Лет сорок. Человек на первый взгляд не глупый. Или бывший военный, или работник службы безопасности. Физически крепкий, но не боевик. Скорее оперативник среднего ранга. Одет прилично, в повседневное, не в форме, поэтому можно судить, что я нахожусь на какой-то явочной квартире, приготовленной для таких, как я, индивидуумов. Чтобы пообщаться и… дальнейшее может быть только одно – меня уберут.

– И перед его глазами промчалась вся его жизнь, - усмехнулся мужчина. – Хотя какая там жизнь в двадцать с небольшим? Так, детство, юность. Решили, что Вас здесь будут пытать? Гвозди под пальцы загонять?

– Под ногти обычно загоняют иголки, а не гвозди под пальцы, – на автомате поправил столь дурацкую оговорку.

– Ну да, оговорился, - вновь хмыкнул незнакомец. – Только зря себя накручиваете. Поверьте, физически Вам не навредят. Сейчас столько разной химии, что после одного укола Вы сделаете добровольно всё, что Вам скажут.

– Что Вам от меня нужно?

– Сразу к делу? А просто поговорить? Какой Вы приземлённый. Что ж, к делу так к делу. Нам нужно, что бы господин Романов покинул свой пост. И как можно скорее. А поскольку сам он это по собственному желанию сделать не захочет, ему надо помочь.

– Хотите, что бы я его убил?

– Да кто ж такое от Вас ждёт? Мы ж не бандиты какие, крови нам не надо.

– А Романов так меня сразу и послушает. Самому от сказанного не смешно?

– Так можно по-разному подать нужную информацию. Например, передать, что его дочь находится в заложниках и в случае отказа господин Романов будет горько сожалеть, получая каждый день посылки с частями тела своей дочери. Пальчики там, ушки, носик. Человека ведь можно долго резать по кусочкам.

– Вы нормальный предлагать подобное?

– Вполне, когда на кону стоит судьба Руси. Только тупые или слепые не понимают куда Романов ведёт Русь. Что нужно людям? Хорошо есть и пить. Работать в меру, но получать достойную зарплату. Скажете это и так есть? Нет этого. Романов и его клика загородились от всех высоким забором и наслаждаются жизнью, совершенно не желая помочь тем, кто страдает многие десятилетия. Так не должно быть, потому что все мы живём на одной планете и имеем право жить в одинаковых условиях.

– «Господи. Думал, что хоть здесь меня минует эта пропагандистская ересь, тем более на таком низком уровне. Мужичок-то явно не глупый, но разговор ведёт так, как будто беседует с дебилом. Хотя почему именно с дебилом? Он судит со своей колокольни, что двадцатилетний парень не способен воспринимать мир иначе. Странно. Этот кадр явно русский, но вот кто за ним стоит? А если это очередная проверка моей лояльности?»

– Дочь Императора у Вас? Если да, мне надо её увидеть, убедиться, что она жива и невредима, иначе все сказанные Вами слова буду воспринимать как бред сумасшедшего.