А может, он уже уехал из города?

Черт, что за глупости крутились у меня в голове… Черт ногу сломит.

Но я с полной серьезностью была готова ехать к Тимуру и стоять под его дверью, пока не услышу правду.

Перед входом на территорию жилого комплекса я сильно нервничала. Боялась, что охрана меня не пропустит, ведь я больше не работаю на Морозова. Но мужчина в форме лишь поздоровался, и я спокойно прошла мимо.

— Добрый день, — поприветствовала я охранника, который встал и посмотрел на меня с интересом.

— Добрый день, Марта Владимировна.

Я улыбнулась и подошла к стойке. Узнал меня — это хорошо.

— Скажите, а как вас зовут? — посмотрела я на мужчину, который удивился еще больше.

— Михаил Васильевич.

— Очень приятно.

— Мне тоже… — улыбнулся он.

— Скажите, а Тимур Игоревич сейчас дома?

— Нет, он уехал несколько часов назад.

— А не знаете, куда?

— Насколько я понял из телефонного разговора, в офис.

Значит, на работу… Может быть, я зря переживала. Если Тимур спокойно работает, значит, он не имеет никакого отношения к убийству.

— Кажется, у Тимура Игоревича проблемы, — тихо сказал охранник.

— Какие проблемы?

— Этого я не знаю… Но он был очень злым, почти кричал в трубку. Пролетел мимо, как ветер.

— Спасибо… — тихо сказала я.

Мое сердце забилось быстрее, ноги стали ватными…

Неужели это правда?

— Марта Владимировна, с вами всё в порядке?

Я услышала голос охранника, как будто эхо… перед глазами всё поплыло, и я упала на холодный пол. Михаил Васильевич поднял меня и, кажется, усадил в кресло, потом принёс воды и стал махать перед лицом каким-то листком бумаги.

— Я сейчас вызову скорую, — мужчина схватился за телефон.

— Не надо, всё в порядке. Мне уже лучше…

Мне действительно стало лучше. Головокружение прошло, дышать стало легче. Только немного тошнило, но это было терпимо.

— Точно? Вы уверены?

— Да, да, не переживайте. Скорую не нужно…

Мужчина всё ещё стоял рядом, держа тот самый лист бумаги. Кажется, он испугался не на шутку.

— Что здесь происходит? — раздалось за спиной охранника.

Это был его голос. Голос Тимура. И я замерла. Охранник отступил в сторону, рассказывая, как спасал меня… А Тимур смотрел мне в глаза. И я не могла отвести взгляд.

Я безумно скучала по нему…

— Поехали, я отвезу тебя в больницу, — твёрдо сказал Морозов и направился к выходу.

— Мне не нужно в больницу, — спокойно ответила я.

Тимур остановился, секунду постоял, а потом всё же повернулся и подошёл к стойке, за которой, в кресле, сидела я.

— Поднимемся в квартиру. Я вызову тебе врача.

Я не нуждалась в осмотре врача, но хотела поговорить с Тимуром, и это был отличный повод попасть в квартиру. Поэтому я медленно поднялась и пошла к лифту.

Морозов шёл позади, и я чувствовала его пронизывающий взгляд.

Зайдя в лифт, он нажал на верхний этаж и встал рядом. Его запах наполнил весь маленький простор, и я наслаждалась этим ароматом.

Мне так не хватало его всю эту неделю… Хотелось дышать этим запахом без остановки… но лифт доехал до места назначения, и мы вышли.

— Заходи, — Тимур открыл дверь и впустил меня в квартиру.

С порога я заметила, что в помещении был беспорядок.

С чего бы это? Где домработница?

Я прошла в гостиную и, увидев весь хаос, просто ахнула.

Я посмотрела в сторону кухни, но там было пусто, да и в квартире стояла полная тишина.

— Мы одни, — услышала я за спиной.

Резко обернувшись, я чуть не врезалась в стоящего за мной Тимура.

— Где Леся Михайловна?

— Ты даже имя её запомнила? — спокойно спросил он.

— Так где она?

— У неё выходной.

Тимур прошёл мимо и направился на кухню.

— Я позвоню своему врачу. Он быстро приедет и осмотрит тебя. Как ты себя чувствуешь?

— Прекрасно, — смотря на него, ответила я.

Тимур пристально посмотрел на меня, потом вернулся в гостиную и сел в кресло.

— Значит, врач не нужен? — спросил он.

— Не нужен.

— Зачем же тогда ты поднялась ко мне?

Я смотрела в его глаза и видела, как в них разгорается пламя. Он хотел меня. А я хотела его не меньше… Но не сейчас, не сейчас.

— Нам нужно поговорить, — взяв себя в руки, сказала я и села напротив него.

— Поговорить? — его улыбка была натянутой, но это был хороший знак.