В таком кошмаре прошло две недели, от постоянного напряга и стресса я только и делала, что работала и поглощала ненужные калории, ну и вспоминала, конечно. Все-таки я отвратительный человек.

***

— Алин, ты чего как неживая. Кстати, чего это ты в субботу делаешь в клинике?

— А ты против, Сереж?

— Да мне-то что, больше положенного не заплачу, — Сергей садится рядом со мной и обнимает за плечи. — Так что с тобой? — поворачиваюсь и смотрю в упор на моего университетского друга, и по совместительству моего начальника и владельца сей клиники, в которой я работаю.

— Сереж, я, кажется, убийца.

— Кого убила? Жука, таракана или все-таки маму прихлопнула?

— Нет. Мне кажется, я убила мужика на дороге. Ты не знаешь, сколько дают дурам, которые ударили мужика электрошокером и оставили в опасности?

— Не знаю. У меня есть знакомые менты, если что скостим тебе срок, я даже за тобой место в клинике оставлю, и в счет нашей дружбы доплачу за твою ипотеку, чтобы, когда ты вышла из тюряги, у тебя было свое жилище.

— Дурак! Я же серьезно.

— Я тоже. Чего ты переживаешь, электрошокером не убивают. Все, расслабься, дочь моя. Через неделю встреча одногруппников. Артемка должен приехать.

— Спасибо, вот сразу поднялось настроение.

— Да я не сомневался. Давай пиццу закажем?

— Давай. Ты платишь, я же женщина.

— А не посудомойка.

Еще одна неделя прошла спокойно и, честно говоря, я выдохнула и даже стала спокойнее спать. Сегодня суббота и, наконец, встреча одногруппников. На встречу пошла при полном параде: платье, макияж, чулочки и каблуки. Правда, когда пришла на встречу получила колоссальный облом. За столиком оказались только я и Сережа. Супер встреча, блин, я его и так вижу чаще своей квартиры. Настроение снова испортилось, правда и быстро поднялось от выпитого коктейля и Сережиных рассказов.

— Ладно, давай закругляться.

— Еще чего, я остаюсь, только в туалет схожу, иначе лопну. Не скучай.

Прохожу на второй этаж и иду в уборную. Сделав свои дела, выхожу из дамской комнаты и не успеваю пройти и двух шагов, как кто-то сзади закрывает рукой мне рот и, судя по размеру лапы, я почему-то догадываюсь кто это. Честно говоря, от страха я вообще перестала рационально мыслить и с трудом осознала, что мы вообще уже вышли из клуба, кажется, это был запасной выход, а дальше как в тумане. Теперь я просто сижу на заднем сиденье автомобиля, рядом с «медведем». Чувствую, что меня прожигают взглядом.

— Ну, здравствуй, цыпленок, — с трудом поворачиваю голову.

— Мне кабздец, да?

— Безусловно…

ГЛАВА 3

У меня не проносится вся жизнь перед глазами, ничего подобного, я просто думаю о том, что так и не завела кота, и заявление против вскрытия моего трупа тоже не написала. Уткнулась взглядом на свои руки и молчу, а еще вспомнила, что так ни разу и не отрастила длинные ногти в силу своей профессии. Очень жаль: ни кота, ни ногтей, ни детей. Мы просто едем вперед, а я только сейчас осознаю, что в машине еще двое мужиков, собственно водитель и чья-то лысая башка впереди. Мне и до этого было страшно, но вот теперь я осознала масштаб всей проблемы, меня реально убьют, мало того, еще скорее всего и изнасилуют. Только не это…

— Ты оглохла? Трубку возьми и на громкую связь поставь, — сама не замечаю, как давно играет музыка на звонке. — И без глупостей.

— Ты где?!

— Сереж, я решила уйти, голова разболелась. Я уже в машину сажусь.

— Что ты несешь? Ты не спускалась со второго этажа.

— Ой, не выдумывай, тут два выхода, иди и проверь. Все, давай, до понедельника, — нажимаю на отбой и оборачиваюсь к «медведю».

— А ты не такая уж и дура. Дай сюда сумку, — я спокойно отдаю мужику сумочку и просто молчу. Через пару мгновений телефон вновь трезвонит. — Смотри, какой настойчивый, отшей его уже, и чтобы окончательно.

— Ну что убедился? Сережа, я жива и в полном здравии, прекрати параноить.

— То есть, если я приеду сейчас к тебе домой, ты мне откроешь дверь? — оборачиваюсь на мужика, ухмыляется, сволочь!

— Ммм, вероятнее всего, нет. Слушай, ты в баре. Найди себе уже бабу на вечер и выплесни все эмоции на нее. Все, пока, — как только я прерываю вызов, телефон тут же забирают. Вот теперь точно все.

— Ничего не хочешь сказать, цыпленок?

— Почему цыпленок? Они пергидрольно-желтые, а я шатенка, тогда уж лучше шатенка курица.

— Это все, что ты мне хочешь сказать, куриная шатенка? — водитель на меня оборачивается и так мерзко облизывается, что еще секунда, и я умру.

— Пожалуйста, только не насилуйте меня. Ну, если только вы, — обращаюсь к «медведю». — А не втроем. Вообще, конечно, лучше бы никто. Лучше просто убейте. Понимаете, если вы меня изнасилуете, то мой труп точно будут вскрывать, а я категорически против вскрытия, проблема в том, что я не написала заявление при жизни и меня точно вскроют. И значит на том свете моя душа не успокоится, и будет приходить к вам. Оно вам надо? — мужик смотрит на меня в упор очень серьезно, а потом начинает громко ржать.