— Это наглость какая-то. Ты даже не был голым.

— Поговорим об этом дома. Давай сюда руку.

Хватаю Алину за ладонь и открываю дверь. На удивление, нам повезло и за дверью никто не стоял.

Моя несостоявшаяся макраместка быстро переодевается, и мы идем на выход. Садимся в машину и отправляемся домой.

— Ты же понимаешь, что на фитнес больше не пойдешь?

— Ну, Саша! Я только так могу держать форму, я есть хочу!

— Занимайся дома или хотя бы без личного тренера. И это не обсуждается.

— Групповые занятия толку не дают. Если так, то ты будешь ходить со мной по вечерам, ясно?!

— Хорошо. Завтра пойдем вместе.

— Ты серьезно?

— Вполне.

***

Алина выходит из душа и ластится словно кошка.

— Ты чего там курнула что-то, пока мылась?

— С чего бы это?

— А чего такая добрая?

— Просто настроение хорошее. Саш, только не отказывайся сразу, пожалуйста.

— Ясно. Что надо?

— Ты же знаешь, что я езжу только на работу и в фитнес клуб, мы даже по магазинам ходим вместе, прошу тебя, убери своего амбала. Мне это не нравится. Если не уберешь, я перееду к себе обратно, клянусь.

— Тупое условие.

— Ну, пожалуйста, Саш…

— Ладно, пару дней посмотрим.

— Серьезно? Я же не слепая, увижу, даже если будет другой.

— Тебя сопровождает только один человек. Любой косяк и будешь всегда ездить с амбалом. Давай делай мне массаж.

— Отлично! А вообще не наглей, я тебе не из этих молчаливых куриц с мужем тираном, ясно?

— Не очень-то и ясно, там тучки пошли.

— Саша, я серьезно.

— Я тоже. И еще, я завтра не смогу с тобой на фитнес пойти, послезавтра, хорошо?

— Хорошо. Я вообще удивлена, что ты согласился.

— Буду тебя контролировать. Кстати, хочешь прямо завтра уволю Милену?

— А что она накосячила уже?

— Нет, но, если ты хочешь уволю. Алин, а можно чуть нежнее мять мне плечи?

— Можно. Прости, я задумалась.

— И вот тот холмик разотри мне, помассируй пальцами, — Алина начинает активно тереть мне спину, удивительно откуда в такой маленькой женщине столько сил. — Может, крем возьмешь?

— Нет, и так хорошо получается. Саш, а знаешь, я вот так подумала, а мы ведь с тобой похожи. Оба ни в чем не разобравшись, набросились друг на друга.

— Да, я тоже думаю, что мы оба чокнутые. Но раньше я был нормальным.

— Тебе так кажется, Потапов. Ты уже тогда на дороге был психом.

— А ты дурой.

— Да, признаю. Как бы ни было печально, но ты псих, а я дура.

— Замечательная пара, психодур и психодурка.

— Сам ты дурка.

— По тебе она точно плачет. Так, нежнее, пожалуйста, хватит мне уже тереть один и тот же участок.

— Сам же сказал, разотри холмик.

— Я сейчас тебе так же разотру.

— Нет, у меня на спине никаких холмиков нет. Можешь потереть мой другой холмик.

— Обойдешься, пора баиньки.

***

— Доброе утро.

— Алина, ты меня пугаешь.

— Я настолько страшная не накрашенная?

— Я о твоем добродушном настроении. Для меня ты красивая всегда, ну без зеленки.

— Я приготовила завтрак. Сметанные блинчики. Они не сгорели, я все попробовала. Одежду я тебе уже приготовила.

— И сама оделась. Что не так?

— Все так. Прекрати говорить ерунду. Давай вставай, уже восемь.

— Алин, я же все равно узнаю, что не так.

— Может и не узнаешь. Я шучу, Саш, иди одевайся.

Встаю с кровати и иду в душ, если честно, такая Алина меня пугает. Мне уже нормальная баба не нужна, Алина меня вполне устраивает, а эта на кровати какая-то явная тихушница макраместка. Быстро принимаю душ и вытираюсь полотенцем. Черт, спина после вчерашнего болит. Смотрю в зеркало на спину и не верю своим глазам. Холмик она мне, блин, растерла. Кожу мне всю стерла до корочек. Как я это сразу не понял?! С кем поведешься, от того и дури наберешься.

— Ой, узнал. Ну и ладно. Кстати, блинчики вообще-то не очень.

— Спасибо, дорогая.

— Ну прости, я правда это сделала не специально.

— Я тебе говорил взять крем.

— Оно и так гладко шло. Знаешь, в этом есть свой плюс. Мы обновили тебе кожный покров, и ты избавился от ненужных кожных чешуек.

— Хочешь, я тебя тоже от них избавлю?

— Не стоит. Саш, я готова тебе кое в чем признаться.

— Я помню, что ты боишься собак, Веня исключение.

— Вообще-то я хотела тебе в любви признаться, но собаки, так собаки, — театрально вздыхает Алина.