Через несколько минут дверь снова открывается и кокосник реально приглашает двух громил с открытыми ртами. Да уж, этим дебилам все будет нипочем, какая тут к черту сыпь и сифилис, они слова-то такого не знают.

?— Можете делать с ней что хотите, но оставить живой. Мой вам совет, ее особо лучше не раздевать. У вас на все полчаса.

Дверь снова закрывается, а я прикрываю глаза, зажимаю уши руками и начинаю со всей дури, нет, не орать, пищать. Сама уже ничего не чувствую и не слышу от собственной сирены в ушах. Долго не подходят, хоть одно радует. Вот кто-то уже хватает меня за руки и пытается отцепить ладони. Не знаю откуда у меня берутся силы, но держусь я из последних сил, глаза не открываю, иначе от страха сразу умру, правда вою уже не так, еще чуть-чуть и голос совсем сядет. А потом мне кто-то ударяет по носу. И тут я мгновенно открываю глаза.

— Ну наконец-то, давай уже приходи в себя, Алинка крикофилка.

— Саша?

— Тот самый Потапов. Все, давай ко мне на ручки. Только, пожалуйста, больше так не пищи, договорились? — киваю на Сашин вопрос.

Потапов берет меня на руки и несёт к выходу. Около двери валяются двое громил, рядом еще возятся какие-то мужчины, но это не менты. Точнее, формы на них нет. Я только сейчас осознаю, что меня несет мой Потапов, что никакие громилы ко мне даже не успели притронуться. До сих пор не могу поверить своему счастью: живая и нетронутая ни кем.

— Саш, поставь меня, я сама пойду. Я пока не разучилась это делать.

Только Потапов меня как будто не слышит, несет, как оказалось, по помещению клуба, в сторону выхода. Вот и Сашин джип. Мой медведь открывает дверь и опускает меня на заднее сиденье. Сам же обходит с другой стороны и садится рядом со мной.

— Поехали. Ты как? — обращается ко мне Потапов.

— Нормально, только, кажется, голос охрип.

— Во всем есть положительные стороны, в ближайшее время будешь мало болтать.

— Не смешно, Потапов.

— Знаю, прости. До сих пор в шоке, как человек может так орать, тебе нужно было в оперные певицы подаваться.

— Они там все жирные, это что опять намек, что я толстая?

— Твою мать, ну как ты это делаешь?

— Никак. Давай поговорим дома, тут все-таки человек посторонний.

— А я хочу сейчас. Может, пить хочешь?

— Нет.

— А что хочешь?

— Писать.

— Тогда потерпи немного, хотя если хочешь делай это здесь, в автосалоне все отстирают.

— Дурак! — бью Потапова в бок со всей силы.

— Да я шучу, иди сюда, — он прижимает меня к себе и начинает гладить по голове. — Рокотов или кто-нибудь другой тебе ничего не сделал? — шепчет на ухо.

— Если бы ты не появился, эти амбалы вероятнее всего сделали бы, а так нет. Ты меня спас, Потапов, как в сопливом кино.

— Вот зачем ты добавила эту фразу?

— Я была бы не я, если бы ее не сказала.

— Твоя правда.

— Как ты меня нашел?

— Сначала посмотрели запись с клиники, ну а дальше дело техники и профессионалов.

— Ясно. Я устала и очень хочу в душ, там знаешь какой диван был вонючий.

— Все-таки сиденье придется отмывать в автосалоне.

— Потапов, я тебе сейчас нос откушу. Ты, кстати, зачем мне по носу ударил?

— Ты не приходила в себя, что я еще мог придумать?

— Поцеловать меня.

— Тогда ты бы мне откусила язык.

— Вполне вероятно.

— Приехали, — доносится голос водителя.

Открываем двери и выходим вместе из машины, Потапов берет меня за руку и ведет в сторону подъезда.

***

— Саш, ты куда?

— В душ.

— Я одна хочу.

— Еще чего, давай живо.

— Ну ладно, сам напросился, — Саша быстро раздевается и принимается за мой халат. — Пока ты не снял его полностью, я хочу тебе кое-что сказать. Я тебя люблю, вот без приколов, как есть говорю, — Саша перестает расстегивать халат и скептически на меня смотрит.

— Они что-то сделали тебе?

— Да нет же. Просто я никогда тебе это не говорила нормально. Вот так, как надо.

— Да я и так это знаю, я тебя тоже люблю, хотя я это говорил тебе много раз, но ты почему-то всегда в это время делаешь пху-пху-пху.

— Скажи спасибо, что не хрю-хрю. В общем, ты… я… блин! Я вела себя немножко неадекватно после поездки, потому что после съеденного экзотического фрукта со странным названием, которого я не помню, у меня кое-что случилось.

— Что?

— Небольшая аллергическая реакция.

— И?

— И… я не хотела, чтобы ты видел на мне эту реакцию, поэтому и куталась в этот ужас и не давала себя трогать. Вот, — Потапов тут же распахивает халат.

— Твою мать!

— Я же просила не трогать мою маму.