— Можно ли их выявлять не убивая носителя? — задал волнующий его вопрос Адмирал. — Мы убили девяносто восемь наших солдат, ради двух этих шпионов.

— Пока таких методов нет. Мы надеялись, что эти импланты, как изобретение ксеноморфов, будут являться чужеродными для организма человека. Далее, по принципу борьбы организма с любого вида вирусом или микробом, в крови начнут вырабатываться антитела. По которым мы сможем тестировать всех подозреваемых, — ответила женщина.

— И что?

— Ничего. Оказалось, что эти импланты искусственно выращиваются из человеческих тканей, и поэтому не отторгаются организмом хозяина. А это еще раз подтверждает, что к их созданию приложили руку ученые, принадлежащие нашему виду, — вздохнула полковник.

— Ну а рентгены всякие, УЗИ, что у вас там еще есть? — спросил начальник Академии раздраженно.

— Они ничего не дают. Этот имплант невидим при любых методах исследований. Единственный способ его выявить, это смерть носителя. Когда агент погибает, имплант покидает его голову через носовые ходы.

— А он живет после этого? Может заразить кого-то еще? — с опаской спросил Адмирал.

— Мы проводили эксперименты над преступниками приговоренными к смертной казни, пересаживая им в нос импланты от погибших шпионов.

— И каков результат?

— Без программ вшитых в подсознание, имплант: либо убивает нового носителя, выбрасывая смертельную дозу гормонов, либо вырабатывает запредельные дозы эндорфинов, превращая их в блаженных — полностью счастливых идиотов. Но, к счастью, вне тела носителя они живут всего лишь несколько минут.

— Плохо! Очень плохо работаете! — сделал резкое замечание Адмирал.

— По крайней мере, мы не убиваем своих солдат, — огрызнулась, уязвленная его колкостью, женщина-врач.

— Следите за языком! — приказал Адмирал. — Это совершенно секретное место, на совершенно секретной планете — наша последняя надежда. И речь идет не о победе, а том, будем ли мы существовать как биологический вид или исчезнем без следа! Вы знаете, почему солдаты носят одинаковую форму?

— Чтобы легче было обмундировать огромные массы военнослужащих, — фыркнула полковник медицинской службы.

— Нет, чтобы генералам было легче послать их на смерть, когда нужно. Форма призвана обезличить их. И если понадобится, я прикажу погибнуть еще сотне или тысяче солдат, чтобы у человечества осталась надежда на будущее, — отрезал Адмирал. — А в смерти этих молодых людей есть и Ваша вина! Вы так и не придумали, как выявлять импланты не убивая их носителя!

Повисла напряженная пауза. Женщина молчала, опустив глаза в пол, словно провинившаяся школьница. Возразить адмиралу ей было нечего.

На третьем этаже первого казарменного корпуса, в блоке под номером тридцать три, на нижней койке двухъярусной кровати, лежал курсант с личным порядковым номером сто тринадцать. Блок представлял собой трехкомнатное помещение рассчитанное на двенадцать человек, составляющих курсантскую учебную группу. В группу входили шесть юношей и шесть девушек. Две комнаты предназначались для отдыха: одна для мужчин, другая для женщин. Третье помещение было оборудовано для подготовки домашних заданий. Имелось два санитарных узла.

Всем курсантам присвоили личные номера, по которым планировалось обращаться друг к другу и только по ним. Но так как, большинство курсантов, являлись молодежью двадцати-двадцати двух лет, то они все сразу перезнакомились по именам. Все, кроме курсанта с личным номером сто тринадцать.

Курсанты девятой группы собрались в комнате для общих занятий, где бурно обсуждали события сегодняшнего дня. Тем временем, одна из представительниц прекрасной половины человечества, заглянула в спальню парней.

— Как тебя зовут? — рыжеволосая красавица тряхнула тяжелой копной спадающих волной прядей. — Меня Кристина.

— А меня сто тринадцатый, — ответил ей курсант не вставая с кровати.

— Это я знаю, у тебя на форме написано, но мне интересно узнать твое имя.

— Ты плохо слышишь? Меня зовут сто тринадцатый, а тебя сто восемнадцатая. И мне плевать, что там тебе интересно.

— Ну и дурак, — обиделась рыжая и направилась в общую комнату.

Через пять минут в спальню вошли трое одногруппников сто тринадцатого. Они подошли к койке, где он лежал и один из них, с номером сто пятнадцать, сказал: