— Как же мне быть во время тренировок боёв в УПД?

— Так ты не ставь доспех, «антимаг» будет работать только на разрушение магоформ, — удивился такому вопросу Евгений Сидорович, не понимая глубины проблемы.

— Это понятно. Но без ментального доспеха побеждать пилотов «альфы» будет довольно трудно. У меня всё действует в связке, — пояснил я.

— Тогда остаётся предельная концентрация, и уменьшение радиуса действия «антимага», — точно определил суть конструкта Ломакин. — Ежедневные тренировки позволят тебе оперировать им. С Куаном поговори. Мне кажется, он много ещё чего скрывает.

Кстати, о Куане. Хитрый Лис какой уже день выслеживает наёмников и их любимые места развлечений. Обещал скоро предоставить все точки, где они бывают. Ох, чую, весёлая охота маячит на носу!

— А ещё я бы рекомендовал тебе почаще сливаться с Источником. Не знаю, каким образом вы воздействуете друг на друга, но прогресс виден. Ты становишься сильнее, пусть даже в своей бронированной железке.

— В этой, как вы говорите, бронированной железке, я чувствую себя более защищённым, — буркнул я. — А так, да. Мне и без «скелета» приходилось драться.

— Вот видишь, сам признаёшь, насколько важно тебе сейчас стать независимым от бронекостюма. Пойми, что ты не всегда будешь в нём ходить. По сути, из двадцати четырёх часов в сутки ты пользуешься им от силы час. Вот и считай, сколько раз тебя могут прихлопнуть, — чародей с усмешкой посмотрел на меня. — Поэтому не бойся экспериментировать, только подальше от жилых строений. Князь Георгий перед отъездом говорил со мной и посоветовал остаться в Москве. Возможно, в скором времени я прикуплю здесь какой-нибудь домишко, поселюсь рядышком.

Услышанное меня обрадовало, хоть я и не подал виду, только кивнул. Наличие магов в своём будущем Роду было крайне необходимо. Я не считал себя особенным и всемогущим, скорее, ущербным. Антимагия навсегда подрезала мои возможности развивать Стихийный Дар, поэтому пришлось осваивать энергоёмкие практики ментального характера. А для этого необходимо укреплять не только физические кондиции тела, но и постоянно прокачивать энергетические каналы. Чего это мне стоило, знал только я, господин Чжан Юн, ну и, возможно — Куан. Да что значит — «возможно»? Он прекрасно осознавал, на какой путь я встал.

— Согласен, — вздохнул я. — Буду экспериментировать, куда деваться. Евгений Сидорович, а вы не могли бы поработать над магической защитой периметра? К примеру, какие-нибудь сторожки раскидать в проблемных местах, сигнальные маячки повесить, чтобы супостат незаметно не пробрался.

— Пока набросаю обычную сеточку, а потом возьмусь всерьёз, — покладисто кивнул Ломакин. — Сам понимаешь, нужно учитывать фактор твоего Дара, а это очень сложная задача. Ладно, справимся. Мне нужна схема охраны усадьбы.

— Так поговорите с Петровичем, — обрадовался я. — Он здесь главный среди «стариков-разбойников».

— Как-как?! — рассмеялся Странник. — Старики-разбойники? А ты знаешь, кто такой Петрович?

— Он мне представился бывшим егерем-пограничником, ходившим за кордон и резавшим хунхузов.

— Да, всё верно, — усмехнулся клановый чародей. — И, к тому же, мастер клинкового боя, специалист по внедрению во вражеские структуры, владеет практически всеми видами борьбы, что были созданы от Японии до Филиппин.

— Да ладно! — я изумлённо захлопал глазами. — Это же целый ниндзя! По нему и не скажешь. Когда он успел всему научиться?

— Его семью, жившую на казачьем хуторе где-то по Амуру, вырезали как раз те самые хунхузы, когда ему было пять или шесть лет. Всех маленьких детей забрали с собой для продажи в Маньчжурии. Петровичу повезло. Его купил какой-то странствующий монах, оказавшийся, в итоге, разведчиком-диверсантом из японского клана Сабуро, того самого, который создал Мотидзуки Сабуро, легендарный основатель ниндзюцу.

«Надо потом почитать про него», — мелькнула мысль. Петрович, оказывается, тот ещё тип, прикинувшийся обычным старателем, всю свою сознательную жизнь просидевшим в таёжной глуши.

— Значит, он попал в Японию?

— Да. А когда ему исполнилось пятнадцать, он испросил у своего наставника разрешение покинуть клан, чтобы отомстить за своих родителей. Удивительно то, как пятилетний ребёнок смог запомнить детали и сохранить своё желание, пожиравшее его душу, — Ломакин на мгновение замер, думая о чём-то своём. — Петрович не любит распространяться о своём прошлом, особенно о том периоде, когда жил в Японии. Вернувшись в Манчжурию контрабандными тропами, он просто переплыл Амур и вышел на пограничный кордон. Вступил в отряд егерей, гонявших контрабандистов, и периодически «гулял» на ту сторону. Хунхузы его прозвали «Утренняя Смерть», потому что он резал врагов не ночью во сне, а ранним утром, совершенно не боясь встречаться с ними лицом к лицу. Он выслеживал бандитов, когда те становились на ночлег, дожидался восхода солнца, и нападал на спокойных и ничего не догадывающихся хунхузов.