– Простите, - криво усмехнулась, - по-другому не получается.

Еще примерно час ворочалась в кровати, пытаясь заснуть. В голову лезли разные, не очень радостные мысли. Мне было все труднее находиться рядом с родителями. Они продолжали давить, требовать подчинения. Такое поведение ничем хорошим для меня не кончится. Могла бы вырваться отсюда, давно бы это сделала.

И вроде уже столько раз прокручивала все эти мысли в голове, а все равно к ним возвращалась и продолжала себя терзать. Не было ничего удивительного в том, что проснулась я в прескверном настроении и раньше, чем прозвенел будильник на телефоне. Родители уже завтракали и что-то тихо обсуждали между собой. Я расслышала их тихие голоса, но разобрать слов не смогла.

Встав, закуталась в теплый халат и, сунув ноги в тапочки, пошла в ванную. Ступала тихо, словно кралась. И вскоре поняла, что поступила правильно, не издавая лишнего шума. Мои любимые (есть такое дело) родственники обсуждали меня. Если быть точнее – предстоящую свадьбу. Они даже дату уже выбрали! Спрашивается, почему я ничего об этом не знаю? Нормально ли, без согласия чада решать такие вопросы? Что предложил отец Виктора своему сыну, что он не противится такому произволу? Или он сам не рад, а я об этом не знаю? Мы же не общаемся…

– Это будет выгодный для нас брак, - воодушевленно вещал папа. – Жданов мой партнер уже десять лет. Виктор симпатизирует Полине, я уверен в этом…

Черта с два, ты уверен. А его кто-нибудь спросил? Недостаточно просто нравиться, чтобы, основываясь на этом ненадежном чувстве, бежать, создавать семью.

– А если Подина заупрямится? – предположила ма.

Заупрямится? Не совсем подходящее слово. Я буду не я, если пойду на попятный и сдамся.

– Найдем рычаги давления, - а вот тут в голосе отца послышались самоуверенные нотки. Он не сомневался, что свадьба состоится и все его планы останутся в силе. – Я заметил, что тот парень, - проворчал брезгливо, - ей небезразличен. Заартачится, я…

– Ты же не собираешься ему вредить? – обеспокоенно произнесла мама. – Это может плохо сказаться на твоем бизнесе…

Честно, сначала я понадеялась, что она обеспокоилась жизнью неизвестного ей молодого человека. Увы, это было очередное разочарование. Зря лелеяла глупые мечты, в которых я жила в обычной семье, где родители озабочены другими вопросами и проблемами.

– Почему сразу вредить, - хмыкнул отец. – Можно пригрозить. Объяснить силой, если словами не понимает, что от нашей дочери ему следует держаться как можно дальше. А еще лучше, в другом городе или стране.

Во мне стала закипать такая злость вперемешку со страхом за Шмеля, что я не выдержала и вышла из своего укрытия, роль которого играла стена коридора. Чтобы лучше слышать, пришлось подойти к самому углу. Соответственно для того, чтобы выдать себя, мне было достаточно сделать всего шаг в сторону кухни.

– Полина, - родитель, увидев заходящую на кухню меня, напрягся. Догадался, что часть разговора для их дочери секретом не является.

– Не доброе утро, - холодно поприветствовала. – Что вы тут решаете, пока я якобы не слышу? – сразу начала с главного.

Юлить, трусить и умалчивать не собиралась. Их поведение переходит всякие границы. Мы живем в современном мире, где в цивилизованной стране никто не вправе решать за тебя, за кого тебе лучше замуж выйти. Или жениться. Это в девятнадцатом веке мнение родни еще что-то значило, а сейчас это не играет никакой роли. Если только ты не зависишь от решения родителей. В этом случае все плачевно.

– Мы беспокоимся о твоем будущем, - пролепетала ма, опуская взгляд на сложенные на коленях руки. Она нервничает? С чего бы? Тоже понимает, что я не собираюсь поддаваться их «просьбам» и угрозам?

– Вы беспокоитесь о своем финансовом благополучии, - с силой сжимая кулаки, выпалила. – Только об этом. На меня вам плевать.

– Это не правда, - пробасил папа. – Ты просто еще не понимаешь, что для тебя будет лучше.

– Нет, это вы не понимаете.
– Мотнула головой. Как сдержать злость, когда она так и рвется наружу? – И если с Владиславом что-нибудь случится, я… - на секунду задумалась, чем могу пригрозить родителям. – Я уйду из дома. И для того, чтобы реализовать все свои мечты, тебе, отец, - указала рукой на мать, - придется развестись и предложить Виктору вариант жены на пару десятков лет старше.

– Что? – опешила от такой наглости мать.

– Что слышали, - продолжала возмущаться. – Хочешь пригрозить мне здоровьем почти постороннего для меня человека? – Лукавила, но куда деваться. – Подумай хорошенько, готов ли ты так рисковать? Вдруг у него тоже полно влиятельных друзей?

– Как ты смеешь… - отец стал медленно подниматься со своего места. Чуть тарелку животом не опрокинул.

– Смею. – Ох и аукнется мне потом такое поведение. – И я тебя предупредила.

Не желая их больше видеть, вышла с кухни и направилась в ванную комнату. Не рассчитывала, что до родителей быстро дойдет, что я не шучу. Но за Славу искренне переживала. На что готовы пойти эти люди (Ну почему именно они дали мне жизнь?), ради достижения своих целей? Необходимо предупредить Шмеля. Не факт, что он воспримет мои слова всерьез, но предупрежден – значит вооружен. Я не хотела, чтобы из-за моего упрямства пострадал другой человек.