По нам он мазнул небрежно, в основном сосредоточив свое внимание на аристократах.

Наступившую после появления новых гостей паузу нарушил ректор.

— Ваше императорское величество, — он выступил вперед, — какой неожиданный сюрприз. Рад видеть вас в своем доме. Мне, конечно, говорили, что должен был быть кто-то из вашей семьи, но…

— Эх, господин, — вдруг рассмеялся тот и по-дружески хлопнул того по плечу, — давай оставим все эти высокопарные титулы. Сегодня я хочу расслабиться без этого чинопочитания. Всем понятно? — он повысил голос и обвел строгим взглядом притихших гостей.

Никто, естественно, возражать не стал. А мне даже интересно было наблюдать за растерянностью знатных господ. А вот император, действительно, вел себя, так сказать, очень демократично, чем сильно меня удивил.

Но, правда, он не стал задерживаться у стола, а практически сразу отвел Адама Аристарховича в сторону, после чего они оба покинули зал. Но зато в нем остался Воронцов, который на удивление органично влился в аристократическую компанию на другой стороне стола.

В отличие от своих будущих коллег-преподавателей, я почему-то совсем не испытывал пиетета перед верховным магом. А потом и вообще потерял его из виду.

Через час я уже был сыт по горло общением со своими коллегами. Признаюсь, мне они показались какими-то, как говорила одна из моих прошлых студенток, душными.

За исключением Светланы, которая явно решила меня в этот вечер соблазнить. По крайней мере, все явно шло к тому. Особенно, когда мне непрозрачно намекнули, что не против продолжить этот вечер в более приятном месте, которым она предположила свою уютную квартиру…

Честно говоря, я только за. Правда, мне показалось, что Торри явно не очень довольна нашим неформальным общением. Но что она там себе вообще надумала, все это ее фантазии. Хотя я в своей прошлой работе сталкивался с попытками соблазнения со стороны студенток, но как-то для себя установил что это — табу!

Не думаю, что сейчас я буду менять свои принципы. Хотя Виктория, конечно, мне нравилась, и если бы она не была моей студенткой… Так, о чем я вообще думаю!

Но когда мы уже собирались уходить… так сказать, по-английски, никого не предупреждая, к нашей группке, стоящей весь вечер отдельно, неожиданно подошел Воронцов. И надо же, он обратился именно ко мне. Точнее, отозвал меня в сторону.

И снова несоответствие доброжелательной улыбки с холодным, каким-то пронизывающим взглядом.

— Простите, — произнес он, — как я вижу, вы новый преподаватель в академии?

Вот же… что-то я неуютно чувствовал себя под его рентгеновским взглядом. Даже сказал бы, что чувствовал какую-то непонятную опасность. И вот что странно. Чего это он решил вдруг ко мне подойти. Все же я не его полета птица…

— Да, но я на испытательном сроке, — признался ему, — так что назвать меня полноценным преподавателем пока нельзя.

— Ясно, — вновь улыбнулся он. — Как ваше имя?

— Громов. Артем Витальевич.

— Вы не удивляйтесь, Артем… можно так вас назвать?

— Конечно, почему нет-то.

— Так вот, Артем, — улыбнулся он — Я помимо всего прочего являюсь главой Попечительского совета академии. Сам когда-то преподавал демонологию, когда она только зародилась как наука, — в голосе его мелькнули мечтательные нотки, — хорошее было время… так вот. Адам Аристархович поставил меня в известность о вас. Я, знаете ли, имею привычку лично изучать тех, кто имеет честь преподавать в Московской Академии Магии.

Вот блин… я, честно говоря, серьезно напрягся. Ну а как иначе? Что-то мне ничего не говорил ректор о такой вот засаде. Обрадовал, блин.

— Я выяснил кое-что в Ростовской академии, — он строго посмотрел на меня и я почувствовал, как накатывает отчаяние. Сейчас меня раскроют, и что будет дальше…

Основная проблема была в том, что мне фактически приходилось на ходу выдумывать свою легенду. Но выяснилось, что ее за меня придумал сам Воронцов.

— Сочувствую гибели вашей жены. В короткое время лишится семьи и крова… — он печально покачал головой, — не каждый это сможет пережить. Вы выдержали. Уважаю. И не напрягайтесь! — внезапно как-то по-доброму улыбнулся мой собеседник. — Мне, по крайней мере, понятно, почему вы исчезли после увольнения. Увольнения, кстати, не совсем справедливого. Все же вешать несчастный случай на учителя — проще всего. Увы, на местах пока все еще стараются работать по старинке. Не хотят напрягаться. Понятно, что проще всего обвинить преподавателя, особенно, когда это подтверждает такой авторитетный и богатый человек!

Я удивленно уставился на него.

— У меня имеется в Ростове несколько хороших знакомых, — пояснил тот, — поэтому мне поведали версию событий в Академии, несколько отличную от того, как это все представили господин Великотский и ректор Ростовской академии магии.

Ну понятно… Миронов. Ректор. Он буквально молился на Никиту. Еще бы… столько денег тот ему ввалил, чтобы сынок учился как надо.

Тем временем Воронцов остановился, внимательно глядя на меня.

— То есть вы не верите в эту самую версию от господина Великотского? — уточнил я.