Это, конечно, редкостная чушь и удивительно даже, почему правоохранительные органы не обратились к средствам массовой информации с просьбой воздерживаться от оценок личности преступника. Такая просьба была бы разумна и оправданна, глядишь, и обошлись бы газеты и телевидение без подобной белиберды. Гиена не являлся гомосексуалистом, и в его поведении никаких гомосексуальных тенденций не просматривалось. Он совершенно игнорировал связанных мужчин и весь его интерес оказывался сосредоточен исключительно на женщинах, причём в весьма узком «диапазоне приемлемости жертвы», о чём в своём месте уже говорилось. Если бы преступнику мужчины были интересны в качестве объектов сексуального посягательства, то это непременно нашло бы выражение в поведенческих актах. Таковые, кстати, могли быть не обязательно явно сексуальными, но даже демонстративное унижение можно было бы истолковать как содержащее сексуальный подтекст. Но насильник не проделывал со связанными мужчинами ничего особенно унизительного: не засовывал в ректум бутылки, не мочился на них, не плевал в глаза… Преступник лишь устранял потенциальную угрозу, исходившую от мужчин — не более того! Причём, делал он это весьма щадяще и дозировано, на что мы также указывали в своём месте.

Если по мнению калифорнийских психиатров такое поведение выдает в преступнике гомосексуалиста, то невольно рождается вопрос: а как по мнению этих якобы специалистов вообще должен вести себя гетеросексуальный преступник? Объективности ради, правда, следует сказать, что в последующие дни измышления о гомосексуальности насильника опровергались некоторыми другими психиатрами, публично заявившими о несогласии с такого рода оценками. И то ладно… Хотя сам факт подобной неуместной дискуссии, затеянной, напомним, с подачи полиции, в создавшейся обстановке лишь вредил проводимому расследованию.

Касаясь публикаций в калифорнийской прессе тех дней, можно упомянуть и о двух полицейских «композиционных портретах» предполагаемого преступника, распространенных во время пресс-конференции Шелби и Риза. Строго говоря, это были весьма условные карандашные рисунки, изображавшие круглолицего длинноволосого мужчину. На одном из них можно было видеть человека в трикотажной шапочке, а на другом — без головного убора с волосами, расчёсанными на прямой пробор. Надо подчеркнуть, что супруги Розалли не имели ни малейшего отношения к появлению этих полицейских творений. Рисунки были составлены на основании показаний свидетелей, видевших некого подозрительного человека, прогуливающегося возле колледжа на Америкен-ривер через несколько часов после нападения, случившегося в ночь с 16 на 17 мая. Связь этого мужчины с нападением на супругов Розалли не только не доказана, но и вообще не очевидна. Трудно сказать, чем именно этот человек насторожил видевших его, наверное, подозрения вызвала вязаная шапочка… Полицейские, опрашивавшие население, посчитали, что внешность таинственного любителя утренних моционов соответствует описанию преступника, сообщенному Эрикой Дженик, жертвой нападения в ночь на 18 марта (эпизод №15). Напомним, тогда преступник появился в маске с большим вырезом, позволявшим видеть значительную часть лица.

Эти два пресловутых «композиционных портрета» впервые представлялись широкой публике для её ознакомления с предполагаемым обликом серийного насильника. Как мы знаем, полицейские художники и ранее рисовали наброски внешнего вида преступника, руководствуясь описаниями потерпевших, но все эти «портреты» использовались для полицейской работы и не представлялись населению. Теперь же всех жителей Калифорнии власти решили проинформировать относительно облика Гиены, но… проделано это было крайне неудачно. Вместо того, чтобы показать те рисунки, что были сделаны ранее, и которыми пользовались в своей работе сами полицейские, населению предъявили «композиционные портреты», непонятно как относящиеся к преступнику. Смешнее всего то, что по прошествии месяца служба шерифа сдержанно признала, что рисунок, изображавший преступника без головного убора, мало соответствует оригиналу и вряд ли даёт представление о действительной внешности насильника.

Все эти странные телодвижения калифорнийских правоохранителей вызывают лёгкую оторопь своей непродуманностью и абсолютной бесполезностью с точки зрения практической полицейской работы. Чего они добивались, передавая в газеты «композиционные портреты» некого мужчины, нарисованные по непонятно чьим описаниям, сказать невозможно. Складывается такое ощущение, что служба шерифа хотела всех перехитрить и не разгласить тайну следствия, а в итоге перехитрила самое себя, потому что никто из жителей округа преступника в этих рисунках, разумеется, не опознал… поскольку опознать его было невозможно в принципе. Хотя разного рода сообщений от жителей округа Сакраменто, якобы узнавших по «композиционным портретам» изображенного на них мужчину, в последующие месяцы было зафиксировано более 3 тыс. Их регистрация и проверка тяжким бременем легли на службу шерифа, но тут уж правоохранителям жаловаться было не на что — сами себе дурацкую работу придумали…

Опрос жителей кварталов, прилегавших к месту преступления, дал правоохранительным органам немало пищи для размышлений. Жительница одного из домов, расположенных по соседству, сообщила, что около часа пополудни 16 мая видела позади дома Розалли подозрительный автомобиль. Сидевший за рулём мужчина не покидал машину и почти 2 часа следил за домом, который через некоторое время стал местом преступления. Человек этот был в возрасте 25—27 лет, светлый шатен, волосы его достигали воротника. Кроме того, женщина уверенно назвала марку автомашины — это был коричневый «сhevrolet еl сamino» последней (третьей) модификации. Свидетельнице было предложено пройти допрос под гипнозом и она согласилась.

Результат оказался интригующим. Во-первых, свидетельница припомнила номерной знак на бампере. А во-вторых, она описала странную эмблему на наклейке под лобовым стеклом. На эмблеме был изображен купол парашюта и ракета под ним в обрамлении какого-то венка. В тот момент этой эмблеме никто особого значения не придал, полиции для проверки оказалось достаточно номерного знака. Проверив номер и убедившись в том, что он действительно закреплён за кориченвым «шеви-эль-камино», детективы 25 мая отправились по месту проживания владельца машины.

Этого человека детективы полиции Кармайкла отыскали без особых проблем, однако, допросить его не смогли. Дело заключалось в том, что мужчина являлся военнослужащим военно-воздушных сил и не подпадал под юрисдикцию территориальных органов полиции. Оперативно-следственные мероприятия с ним могли проводить только офицеры Службы специальных расследований ВВС США (т. н. AFOSI — Air Force Office of Special Investigations, но мы для облегчения понимания будем обозначать эту организацию русскоязычной аббревиатурой ССР ВВС, т. е. Служба специальных расследований военно-воздушных сил). Владелец коричневого «шеви-эль-камино» не соответствовал описанию человека, сидевшего за рулём этой машины днём 16 мая, да он и сам признал, что в тот день автомобилем не пользовался. Мужчина любезно пояснил детективам, что иногда передаёт ключи от машины друзьям, но отказался сообщить, кто из них мог находиться за рулём 16 числа. Он предложил полицейским переадресовать все вопросы офицерам ССР, после чего заявил, что с этого момента будет разговаривать только с ними.