После того, как совет Дома Гильдий признал гильдию промышленников, а в особенности после того, как стало известно, что сам господин Первый советник вложил финансы в мануфактуры, в Грилории начался промышленный бум.

Прядильные, текстильные и трикотажные мануфактуры росли, как грибы. Пока ни одна из них не смогла сравниться с моей. Все же у меня была приличная фора. И дело было даже не в финансах Третьего советника, и не в том, что я начала на несколько лет раньше всех. Причина было в том, что я знала куда нужно двигаться. У меня были знания о возможностях научно-технического прогресса.

Пусть память учительницы Елены Анатольевны с каждым годом становилась все бледнее и бледнее, но когда ко мне пришла одна из разорившихся мастериц-вязальщиц с проектом вязальной машины, я сразу поняла: это именно то, что мне нужно. Мастерица получила огромную премию и хорошую должность на одной из фабрик. А я открыла отдел инноваций, который занимался не только изобретением новых узоров и способов прядения, но и развитием технологий.

Машинку мы немного доработали. Теперь ее конструкция больше всего напоминала ручную вязальную машину советского производства, которую Елена Анатольевна несколько раз видела в кабинете труда. Сама я никогда не смогла бы вспомнить ее механизм детально, но определить сходство мне было под силу.

С появлением машинки скорость вязания выросла настолько, что пришлось в срочном порядке механизировать и прядильную мануфактуру. Иначе она не успевала снабжать вязальщиц пряжей.

Зато теперь помимо носков, шапок, варежек и шарфов, мы стали изготавливать и крупные изделия: свитеры, пуловеры, кардиганы и даже пальто.

Чтобы сохранить секрет производства, я организовала собственную службу безопасности, которую возглавил Орег. Парнишка, учивший нас с Лушкой управлять мышцами лица, заматерел и превратился в весьма опасного и уважаемого в определенных кругах человека. Он давно перерос место помощника Жерена и на новой должности смог проявить все свои способности. Он же взял на себя охрану моего сына.

Правда, был у Орега один недостаток, который вызывал у меня досаду. Он, как и большинство мужчин, не смог противостоять баронессе Шерши… Когда я узнала, что мой глава службы безопасности спит с баронессой, которая годилась ему в матери, снова порадовалась, что эта хитромудрая старуха на моей стороне. Не хотела бы я быть на стороне ее врагов…

Легкое прикосновение Марги отвлекло меня от размышлений. Мы уже подошли к выходу из жилой части замка. Здесь было самое опасное место, так как двери охраняла замковая стража, отслеживая, чтобы никто чужой не проник куда не надо.

Горничная приложила палец к губам, показывая, что нужно соблюдать тишину, а потом наклонилась и прижала ухо к двери. Я ничего не слышала, но знала, что там происходит. Юные и смешливые служанки принесли стражникам горячий взвар, чтобы стражники не замерзли во время дежурства. Коридоры замка не отапливались, и зимой здесь было очень холодно, поэтому подобная забота никого не удивляла. Но сегодня юные Дочери Ургорода добавили в кружки по маленькой щепотке степной травы, смешанной с красным корнем, действующим на мужчин как мощный возбудитель. Выпив взвар, через несколько минут стражники будут так заняты с готовыми на все девицами, что мы сможем пройти незамеченными.

Мы немного подождали. А потом Марга повернулась ко мне и улыбнулась. Я с облегчением выдохнула. Получилось. Пару раз нам приходилось возвращаться обратно не солоно хлебавши, иногда мужчины не теряли бдительность и, прежде чем уединиться с соблазнительной девицей, звали товарищей, чтобы те заменили их на посту.

Но сегодня все прошло как по маслу.

Марга слегка приоткрыла тяжелую, массивную дверь, и мы протиснулись в щель. Слева у стражников была комната для отдыха, и оттуда раздавались характерные звуки. До нас никому не было никакого дела, и мы на цыпочках прошли дальше по коридору.

Запах мыла, горячей воды и мокрого белья я почувствовала гораздо раньше, чем увидела пожилую прачку, еще одну из Дочерей Ургородских матерей. Жална стояла, прислонившись к холодной стене замка и, прикрыв глаза, отдыхала. Ее ярко-красные от постоянного нахождения в горячей воде руки были густо смазаны заживляющим маслом и перевязаны белым платком. Когда я побывала здесь в первый раз, пришла в ужас от состояния рук прачек, отправила им большой горшок самого лучшего топленого масла и отрез тонкого полотна, приказав каждый вечер смазывать руки и перевязывать их чистой тряпицей. Жалне и другим опытным прачкам это всего лишь немного облегчило боль, слишком долго их кожа подвергалась агрессивному действию мыла. Но их дочери смогли сохранить руки в хорошем состоянии, и прачки прониклись ко мне искренним уважением. Моя забота тронула их сердца. И теперь они помогали не только по воле баронессы Шерши, но и из благодарности мне самой.

– Ваша светлость, – услышав шаги, Жална открыла глаза и с улыбкой поклонилась, – идемте, вас уже ждут, – шепнула она мне, когда мы прошли через темную кладовку, где хранилось грязное белье, к кабинету кастелянши.

Кастелянша, как и все остальные «лишние» люди, мирно спала в своей постели, заблаговременно напоенная сонницей. Рядом с ее кабинетом располагалась большая кладовка, забитая разным хламом, которой никто давно не пользовался. И именно ее мы облюбовали почти три года назад для наших конспиративных встреч.