В принципе, ситуация была ему в чем-то знакома. Но у него самого тогда намечалась маленькая война на юге, от его отношений с женой сильно зависел мир на востоке... В общем, Генриху тогда было не до подобных переживаний. А потом оказалось, что девочка ему досталась далеко не простая. И все, в итоге, вышло к лучшему. Но, с другой стороны, Либуше и сама делала шаги навстречу. А Фредерике...

Кронпринц очень не любил давать советы в сердечных делах. По его мнению, лучший способ провалить заведомо успешную операцию - доверить ее планирование десятку стратегов. Поэтому Генрих предложил единственное, что пришло ему в голову: "А поговорить с ней напрямую ты не пробовал?". В ответ Рихард только махнул рукой: "Поговорю, конечно. Раз все зашло так далеко, придется".

Генрих, в свою очередь, решил не ждать, пока Рихард придумает, как не обидеть свою нежную жену, а прямиком от Рихарда направился в покои Гуннара. Он заметил, что изо всех принцесс Мария-Фредерике особенно выделяет Мелиссу. Вот пусть Мелли с ней и говорит.

Надо ли говорить, что сама Мелисса была не в восторге от предложенной ей миссии.
– Генрих! – Она с досадой поставила чашку с кофе на расписное блюдце. – Фредерике – взрослая замужняя дама. Неужели ты думаешь, она будет счастлива, если я начну читать ей нотации? Не будет и более уместно, если с ней поговорит Рихард? Он, все-таки, - муж. Или, хотя бы, ее Величество? Все-таки, в ее авторитете сомневаться не приходится. А на Гуннара Рихард до сих пор дуется.
– Я не прошу тебя читать ей нотации, - Генрих с досадой потер щеку. – Если честно, верь я, что нотации помогут, я бы взялся за это дело сам. Просто, поговори с ней. Намекни, что надо бы поосторожнее, что ли… - При дворе? – Мелисса всплеснула руками. – Генрих, да Фредерике выросла при дворе, если ты помнишь. Не удивлюсь, если о придворных интригах она знает больше, чем я усвоила за последний год. Мы с девочками пытались ее предупредить, но она же, как завороженная.
– Та-ак, - в разговор вмешался принц Гуннар, который до этого момента просто молча пил, внимательно слушая разговор близких людей. – Мелли, а если подробнее? В чем проявилась эта завороженность?
– Гуннар, не начинай! – Отмахнулась Мелисса в непривычной для нее раздраженной манере. – Ты же знаешь и Либуше и Готу. Да если бы кому-то из них только показалось, что в деле замешана магия, Эрик уже поднял бы на ноги всех своих подчиненных!
– Тогда поясни, что ты имела в виду под словом «завороженная»? – Отмахнуться от опытного дипломата было почти так же сложно, как и от подчиненных принца Эрика.
– Да ничего особенного. Просто… Я не знаю, как тебе объяснить! Если ты меня спросишь, Фредерике живет, словно во сне: стихи, цветы, музыкальные встречи… А все остальное делает как-то… вполсердца, что ли. Словно незнает, куда сделать следующий шаг. А вся эта история… По-моему, девочка просто влюбилась.
– Вот же ж… - Фарфоровые чашки жалобно звякнули, когда кулак кронпринца тяжело опустился на стол. – Я так и знал, что надо было сразу отправлять этого хлыща в гарнизон, а не нянчиться. Мало ли, кто там у него отец, тем более, если мать у него замужем так и не побывала.
– Он не хлыщ.
– Гуннар спокойно долил себе кофейного напитка, - И ты сам согласился, что он может принести пользу.
– Да, но польза от него мне нужна в гарнизоне и на поле боя, а в дамских будуарах я и без таких полковников справлюсь!
– Ну-ну-у… - Мелисса улыбнулась и укоризненно покачала головой. – Следи за словами, Генрих, а то, не приведи Творец, услышит Либуше.

Генрих смущенно хмыкнул, понимая, что и сам сказал глупость. Но поправляться и объяснять, что имел в виду нечто другое – глупо и не подобает будущему королю. Да и вообще, Гуннар и Мелли – свои, они все поняли правильно, просто шутят.
– Ладно, вы кругом правы. – Он развел руками. – Но я Моритцем я все-таки поговорю.

Надо ли говорить, что сама Мелисса была не в восторге от предложенной ей миссии.
– Генрих! – Она с досадой поставила чашку с кофе на расписное блюдце. – Фредерике – взрослая замужняя дама. Неужели ты думаешь, она будет счастлива, если я начну читать ей нотации? Не будет и более уместно, если с ней поговорит Рихард? Он, все-таки, - муж. Или, хотя бы, ее Величество? Все-таки, в ее авторитете сомневаться не приходится. А на Гуннара Рихард до сих пор дуется.
– Я не прошу тебя читать ей нотации, - Генрих с досадой потер щеку. – Если честно, верь я, что нотации помогут, я бы взялся за это дело сам. Просто, поговори с ней. Намекни, что надо бы поосторожнее, что ли… - При дворе? – Мелисса всплеснула руками. – Генрих, да Фредерике выросла при дворе, если ты помнишь. Не удивлюсь, если о придворных интригах она знает больше, чем я усвоила за последний год. Мы с девочками пытались ее предупредить, но она же, как завороженная.
– Та-ак, - в разговор вмешался принц Гуннар, который до этого момента просто молча пил, внимательно слушая разговор близких людей. – Мелли, а если подробнее? В чем проявилась эта завороженность?
– Гуннар, не начинай! – Отмахнулась Мелисса в непривычной для нее раздраженной манере. – Ты же знаешь и Либуше и Готу. Да если бы кому-то из них только показалось, что в деле замешана магия, Эрик уже поднял бы на ноги всех своих подчиненных!
– Тогда поясни, что ты имела в виду под словом «завороженная»? – Отмахнуться от опытного дипломата было почти так же сложно, как и от подчиненных принца Эрика.
– Да ничего особенного. Просто… Я не знаю, как тебе объяснить! Если ты меня спросишь, Фредерике живет, словно во сне: стихи, цветы, музыкальные встречи… А все остальное делает как-то… вполсердца, что ли. Словно незнает, куда сделать следующий шаг. А вся эта история… По-моему, девочка просто влюбилась.
– Вот же ж… - Фарфоровые чашки жалобно звякнули, когда кулак кронпринца тяжело опустился на стол. – Я так и знал, что надо было сразу отправлять этого хлыща в гарнизон, а не нянчиться. Мало ли, кто там у него отец, тем более, если мать у него замужем так и не побывала.
– Он не хлыщ.
– Гуннар спокойно долил себе кофейного напитка, - И ты сам согласился, что он может принести пользу.
– Да, но польза от него мне нужна в гарнизоне и на поле боя, а в дамских будуарах я и без таких полковников справлюсь!
– Ну-ну-у… - Мелисса улыбнулась и укоризненно покачала головой. – Следи за словами, Генрих, а то, не приведи Творец, услышит Либуше.

Генрих смущенно хмыкнул, понимая, что и сам сказал глупость. Но поправляться и объяснять, что имел в виду нечто другое – глупо и не подобает будущему королю. Да и вообще, Гуннар и Мелли – свои, они все поняли правильно, просто шутят.
– Ладно, вы кругом правы. – Он развел руками. – Но я Моритцем я все-таки поговорю.

***

Рике сильно подозревала, что ее сверхзанятость в последнее время была вызвана особым интересом остальных принцесс к ее делам. Она и сама понимала, что появившиеся сплетни значительно усложнили ей жизнь в Люнборге. Но, с другой стороны, именно эти сплетни и заставили ее взглянуть на окружающих ее мужчин другими глазами. Кузен, как и ранее, вел себя безупречно, уделяя внимание дамам и никоим разом не давая повода для подозрений (по крайней мере, так казалось Фредерике). А муж…

Принц Рихард продолжал вести себя, словно ни в чем не бывало. Он подчеркнуто заботливо ухаживал за супругой на дворцовых мероприятиях. Он все так же вежливо присылал записки, навещая Рике вечерами. Вот только приходить он стал все позже и позже, словно ожидая, когда из покоев жены разойдутся ее придворные.
– Фредерике, - Мелисса все-таки решилась на разговор, хотя касался он не совсем тревожащей кронпринца проблемы, - твое увлечение искусством придало нашему двору больше блеска. Но ты действительно считаешь разумным собирать салон в личных покоях? Насколько я знаю, Их Величества очень ценят покой и не приветствуют присутствия посторонних в семейном крыле. Летом, конечно, здесь все намного проще. Но, может стоит все же подыскать для этого какую-нибудь другую гостиную?
– О, Мелисса, ты еще скажи, какую-нибудь приемную! – Возвела очи горе Фредерике. – В любом другом помещении гости, приглашенные на наши поэтические вечера, будут гостями Их Величеств. И только в своих покоях я могу принимать их на правах хозяйки.
– Не знаю, действительно ли это так важно гостям, - серьезно заметила Мелисса.
– Это важно мне, - отрезала Фредерике. И, осознавая сама, что ответ прозвучал несколько резковато, добавила с мягкой улыбкой. – В конце концов, мой супруг не стесняется приносить в свои покои рабочие бумаги и сидеть над ними ночи напролет. Кому может помешать небольшой литературный салон?
– Возможно, вашему супругу?
– Это он так сказал? – Фредерике настороженно прищурилась.
– Нет, он предпочитает не обсуждать свои дела ни с кем, в том числе, с родственниками, - поспешила успокоить невестку Мелисса. – Однако, насколько я знаю Рихарда, в этом он похож на родителей – больше всего на свете он ценит покой.

Так уж получилось, что раздражение, вызванное всей этой ситуацией: сплетнями, пристальным вниманием невесток, разговором с Мелиссой, да и просто раздраем в собственных чувствах Рике выплеснула на Рихарда в один из ближайших визитов.
– Зачем вы постоянно спрашиваете разрешения прийти? – Раздраженно спросила она, стоило ему закрыть за собой дверь ее личных покоев. – Вы и сами прекрасно знаете, что никто вам не откажет.
– Возможно, мне приятно знать, что меня принимают охотно?
– Казалось, чем больше горячилась Рике, тем холоднее становился Рихард. – Вы вольны отказать в любое время и мне казалось, что я ясно дал вам это понять с самого начала. Сожалею, если это не так.
– И вы просто так возьмете и уйдете? – Рике и сама чувствовала, что теряет контроль над собой. – И будете ждать, пока я не позову обратно?
– Если вам будет угодно, - Рихард недобро прищурился. – Если я правильно вас понял, сегодня наш романтический вечер отменяется.
– Романтический? – Фредерике всплеснула руками. – И это вы называете романтикой?
– Увы, моя дорогая, Творец не отмерил мне музыкальных талантов. Зато наши люди не голодают зимой. Доброго вам вечера!

Принц ушел, а Рике осталась одна, пытаясь разобраться, как же так получилось, что их вечер закончился, считай, ссорой? По сути, до сих пор она мало в чем могла упрекнуть мужа. Да и Рихард, если честно, ни разу не опустился до упреков. Да и вообще Магдалена была права, с мужем ей повезло. Он был и добрым, и понимающим, и довольно ненавязчивым. Если не считать отсутствие романтизма (что в принципе, вполне можно простить государственным мужам), у принца Рихарда был только один недостаток – он не был тем, кто вольно или невольно занимал в последнее время слишком много места в мыслях и в сердце Фредерике.

И не сказать, что Рике в жизни отважилась бы на что-то большее, чем брошенный украдкой взгляд. Она и без постоянных нотаций компаньонки понимала, сколько пар глаз направлены постоянно на принцессу и чем может обернуться одна маленькая неосторожность. Но судьба, словно в насмешку, нанесла принцессе весьма болезненный удар. Моритц фон Франкен попросил принять его, чтобы попрощаться.

Рике снова и снова вспоминала в памяти прощальный разговор с Моритцем. Она чувствовала себя полной идиоткой, а кузен смотрел на нее с пониманием и даже сочувствием - Мне жаль, кузина Фредерике, что мои слова или действия со ли быть истолкованы двояко. Меньше всего на свете я хотел причинить вам неприятности и стать причиной семейных ссор.
– Вы и не причинили. Моритц... Мой муж ... Его Высочество - очень понимающий человек. Он не станет принимать решения на основании пустых сплетен. А в остальном, мы с вами ни в чем не виноваты.
– О, да. Очень понимающий.
– Моритц фон Франкен усмехнулся. Потом задумчиво поболтал вино в своем бокале и серьезно спросил.
– Кузина, вам графиня никогда не рассказывала, почему наша семья оказалась в такой ситуации с наследством?
– Вы имеете в виду, почему король отказался признавать наследников или почему вообще пропал молодой граф?
– уточнила Фредерике.
– Почему король Фразии не отдал земли, понятно и так. Такой куш сам шел а руки, кто бы отказался. А вот почему от нашего дяди нет следов даже столько лет спустя?