— Мы не возражаем. — Лидия взяла слово. — Здесь нет никакого обмана. Вы можете проверить всё, что считаете нужным!

Судья объявил перерыв, и Филипп тут же начал звонить эксперту.

Я же буравил Шувалова взглядом.

На лице князя выступили красные пятна. Он положил на стол толстую ладонь, и дерево под ней обуглилось и почернело.

Ух ты, а ведь князь очень силён! Он даже не пытался применять технику. Магия сама из него вырвалась.

То ли будет, когда он использует свои способности осознанно…

— Папочка, тебя ведь не посадят, правда?! — Милана пыталась шептать отцу на ухо, но её, кажется, услышал весь зал.

— Пусть только попробуют! — Григорий ударил кулаком по столу, и тот рухнул, превратившись в груду угольков.

Филипп, чувствуя, что запахло жареным (причём буквально), поспешил вывести князя в коридор.

Я рассиживаться тоже не собирался.

— Пойдёмте освежимся! — предложил я Лидии и сидящим на задних рядах Плотнику и Черепаху. — Всё равно этот эксперт ещё не скоро появится!

Возражать никто, разумеется, не стал.

Ориентируясь по запаху, я мгновенно нашёл столовую. В энергетической подпитке я не нуждался. Но лишней вкусная еда никогда не бывает.

Проверено на личном опыте!

Возвращаясь обратно, мы издалека услышали доносящиеся на всё здание крики князя.

— Филипп, ты обещал мне, что действие артефакта никто не заметит! Как этот жалкий баронишка сумел всё так быстро понять?!

— Не могу знать, Ваше Высочество. — Филипп пытался говорить уверенно, но получалось у него так себе. — Мои источники сообщали, что он обладает редким Даром. Возможно, что дело именно в этом…

— Мне не важно, каким он там Даром обладает, василиск его сожри! — Шувалов продолжал кричать. — Мне нужно, чтобы всё получилось!

По зданию прокатилась вспышка магической энергии. Мы стояли в соседнем коридоре, поэтому не могли видеть, что именно там произошло.

Собственно, мне это и не требовалось. Я и так понял, что Шувалов позволил своей силе вырваться наружу.

Даже этого отголоска его мощи было достаточно, чтобы понять, — уровень у князя очень приличный.

Вероятнее всего, Маг вне категорий. При этом подготовленный, отлично обученный и имеющий воинский опыт.

— Ух, знатный противник! — Плотник тоже использовал Дар и пришёл примерно к тем же выводам, что и я. — Максим, ты ведь не планируешь…

— Всё поймёшь позднее! — Я хитро ему подмигнул. — У тебя будет место в первом ряду. Расслабься и наслаждайся зрелищем!

Когда мы вернулись в зал, вызванного Филиппом эксперта ещё не было.

Он появился буквально следом за нами.

— Лучший специалист во всей Империи! — представил его Филипп. — Он никогда не допускает ошибок!

Я взглянул на этого лучшего специалиста и едва не рассмеялся.

Им оказался ни кто иной, как профессор Серебрянский. Тот самый, что в институте Разумовых умудрился уничтожить одну из гигантских Реликвий.

В последний раз я видел его, когда он в Академии пытался изучать способности студентов.

Хм, а ведь мне казалось, что он работал на Одинцовского. Похоже, что господин профессор умудряется сотрудничать со всеми аристократами, кто может ему заплатить!

— Да-да, моя репутация известна во всём мире! — Серебрянский так и лопался от гордости. — Поверьте мне, никакой ошибки в подписи не было. Она совершенно точно принадлежит графу Истомину…

Тут его взгляд остановился на мне.

Я поднял руку и приветливо ему помахал.

Серебрянский изменился в лице.

— Я ошибся! — громко объявил он.

От такого заявления Филипп буквально подпрыгнул на месте.

— Что значит ошиблись?! Но вы же говорили…

— Я просто не знал, что мою работу будет проверять барон Ястребов… — Серебрянский старался на меня не смотреть. — Поверьте моему опыту, он никогда не ошибается!

В зале поднялась шумиха. Журналисты строчили сообщения в свои редакции, а Шувалов, кажется, даже попытался огреть профессора своей тростью.

— Максим, ты что, и профессора запугал?! — прошептала Лидия мне на ухо.

— Никто его не запугивал! — Я беспечно улыбнулся. — Просто он умный человек и понимает, когда нужно признать свои ошибки!

Тем временем Серебрянского всё-таки уговорили посмотреть на подпись. Он склонился над созданным мной изображением, что-то прошептал себе под нос и почти сразу выпрямился.

— Господа, вынужден признать, что я действительно ошибся. Подпись фальшивая!

Я ударил ладонью о ладонь.