Они смотрели на свою дочь, осознавая, что этот момент станет началом нового, ещё более счастливого этапа их жизни.

Мягкий свет утреннего солнца проникал сквозь шторы больничной палаты, обволакивая её тёплым сиянием. Лима сидела на кровати, опираясь на подушки, её лицо светилось тихим счастьем. В её руках лежала крошечная Эвелин, мирно посапывающая, едва заметно шевеля ручками. Джеймс сидел рядом, его взгляд был полон благоговения и любви.

— Знаешь, — тихо начал он, касаясь крошечной ладошки своей дочери, — я думал, что уже испытал все сильные эмоции в жизни. Но видеть её… Это нечто за пределами слов.

Лима улыбнулась, её пальцы мягко провели по щеке ребёнка.

— Она такая крошечная, но кажется, будто в ней заключён целый мир, — ответила она.

— Кажется, будто она собрала всё хорошее, что есть в нас двоих.

Джеймс осторожно накрыл её руку своей, переплетая их пальцы.

— Ты понимаешь, что с этого момента наша жизнь никогда не будет прежней? — спросил он, глядя на Лиму.

Она кивнула, её глаза блестели.

— Да. Но я готова. Всё, через что мы прошли, привело нас сюда. К ней. И это стоит всего.

Джеймс улыбнулся, его взгляд переместился на лицо Лимы.

— Лима, ты была невероятной. Я видел, как ты боролась, как справлялась, даже когда тебе было трудно. Ты подарила мне её, и я не могу выразить, насколько я тебе благодарен.

Лима смущённо улыбнулась, её голос звучал мягко.

— Джеймс, ты тоже был рядом. Ты всегда был рядом. Без тебя я бы не справилась.

Он склонился, чтобы нежно поцеловать её в лоб, а затем мягко коснулся губами макушки Эвелин.

— Она — наше чудо, — прошептал он.

Лима посмотрела на него, её глаза наполнились теплотой.

— А ещё она наш шанс. Шанс на всё новое, чистое. На всё, что мы строим вместе.

Позже, в тишине палаты, Лима вновь склонилась над малышкой, наблюдая, как она спит. Джеймс сидел рядом, держа Лиму за руку. Мгновение казалось почти нереальным.

— Как думаешь, какая она будет, когда вырастет? — спросила Лима, слегка повернув голову к Джеймсу.

— Умная. Добрая. Немного упрямая, как её мама, — пошутил он, подмигнув.

— А ещё заботливая и смелая, как её папа, — ответила Лима, улыбаясь.

Джеймс притянул её ближе, их головы соприкоснулись.

— Мы будем для неё лучшими родителями, — твёрдо сказал он.

— И она будет знать, что всегда любима.

Лима почувствовала, как её глаза наполняются слезами.

— Иногда я думаю, что всё это — сон. Что я проснусь, и этого не будет.

— Но это не сон, Лима, — уверенно сказал Джеймс, глядя в её глаза.

— Это наша реальность. Мы сделали это. Вместе.

На следующее утро их навещали Эмили и Оливер. Они тихо вошли в палату, и замерли, увидев младенца. Эмили первой подошла ближе, её глаза горели от восторга.

— Мамочка, это наша сестрёнка? — прошептала она, боясь разбудить малышку.

— Да, Эмили, это твоя сестрёнка, — с улыбкой ответила Лима.

— Знакомьтесь, это Эвелин.

Оливер стоял чуть позади, но Джеймс обнял его за плечи и подтолкнул вперёд.

— Ты тоже можешь посмотреть, Оливер. Это твоя сестра, — мягко сказал он.

Мальчик подошёл ближе, глядя на крошечное существо с любопытством и осторожностью.

— Она такая маленькая, — произнёс он, глаза округлились от удивления.

— Я могу её подержать?

— Когда она чуть-чуть подрастёт, — с улыбкой ответила Лима.

— Но сейчас она спит, и нам нужно быть очень тихими.

Оливер серьёзно кивнул, словно приняв важное задание. Эмили тем временем держала руку Лимы, её взгляд не отрывался от малышки.

— Я буду ей самой лучшей сестрой, — твёрдо заявила она.

— А я — самым лучшим братом, — добавил Оливер, сжимая кулаки.

Джеймс и Лима переглянулись, их сердца были полны гордости и любви.

Позже, когда они остались наедине, Джеймс прижал Лиму к себе, глядя, как Эвелин спит в кроватке.

— Лима, ты изменила мою жизнь, — тихо сказал он.

— Ты дала мне не только семью, но и веру в себя, в нас.

— А ты дал мне дом. Настоящий дом, — ответила она, уткнувшись в его плечо.

— Теперь у нас всё есть, — сказал Джеймс, его голос дрожал от эмоций.