Шрифт:
Джеймс рассмеялся, но в его смехе не было радости.
— Семья? Ты не понимаешь, что это значит. Семья — это честность. Это доверие. А ты разрушила всё это.
Он встал, его взгляд был холодным и непреклонным.
— Я хочу, чтобы ты собрала свои вещи и ушла. Ты больше не имеешь права оставаться в этом доме.
— Джеймс, пожалуйста… — София сделала шаг к нему, её глаза умоляли.
— Убирайся, София. Я больше не хочу видеть тебя.
Она замерла, но затем развернулась и выбежала из дома, оставив Джеймса одного в тишине.
Позже той же ночью Джеймс сидел в гостиной, закрыв лицо руками. Внутри бушевал ураган эмоций — гнев, боль, сожаление.
«Я потерял Лиму из-за этой женщины. Я потерял пять лет своей жизни. Но я не потеряю больше.»
Он поднял взгляд, его глаза блестели от решимости.
«Теперь я знаю, что мне нужно сделать. Я найду Лиму. И я не позволю ей уйти снова.»
Глава 15
Джеймс проснулся рано утром, с первыми лучами солнца, которые едва пробивались сквозь плотные шторы. Его голова была тяжёлой от бессонной ночи, но в его душе пылала решимость.
Он открыл ноутбук и начал искать информацию о Лиме. Но её следы в интернете оказались скудными. Ни социальных сетей, ни упоминаний в новостях. Единственное, что он нашёл, — несколько заметок о художественной студии, где она преподавала.
Он взял телефон и позвонил Алексу.
— Алекс, мне нужна твоя помощь, — сказал он, не утруждая себя предисловиями.
— Снова? — усмехнулся Алекс.
— Ты, конечно, знаешь, как врываться в мою жизнь с утра пораньше. Что на этот раз?
— Это важно. Я хочу узнать всё о Лиме. Где она живёт, с кем общается, чем занимается.
На другом конце повисла пауза.
— Джеймс, ты уверен? Ты понимаешь, что в её жизни, возможно, нет места для тебя?
— Я понимаю. Но я должен знать. Я не могу просто уйти.
Алекс тяжело вздохнул.
— Ладно. Я всё выясню.
Через несколько дней Алекс перезвонил.
— У меня есть кое-что. Лима работает в художественной студии и периодически сотрудничает с местными бизнесами. Особенно с одним ресторатором.
— Ресторатор? — переспросил Джеймс, в его голосе появилась напряжённость.
— Виктор. У него сеть ресторанов, и он часто заказывает у неё иллюстрации. Но, Джеймс, кажется, их связывает не только работа.
Эти слова прозвучали для Джеймса как удар.
— Что ты имеешь в виду?
— Судя по всему, он проявляет к ней интерес. Они иногда проводят время вместе.
Имя Виктора отозвалось болезненной колючкой в сердце Джеймса.
— Спасибо, Алекс.
— Только не делай глупостей, Джеймс.
Джеймс вернулся в тот город, где они встретились. Его отец, узнав о поездке, удивился:
— Ты снова туда? У нас больше нет дел в этом месте.
— Это личное, — отрезал Джеймс, не вдаваясь в детали.
Джеймс отправился в ресторан Виктора. Его встреча с этим человеком была неизбежной.
Ресторан казался уютным и красивым местом, полным посетителей. Но, Джеймс не торопился туда заходить.
Когда он заметил Виктора, его сердце сжалось. Высокий, уверенный, с доброжелательной улыбкой, Виктор казался идеальным мужчиной. Джеймс наблюдал, как Виктор общается с клиентами, шутит с персоналом, а затем он вышел из ресторана вместе с Лимой.
Она шла рядом с ним, держала в руках папку с рисунками. Они о чём-то говорили, и Виктор рассмеялся, открывая перед ней дверь машины.
Джеймс, стоя в тени, смотрел на них. Его сердце разрывалось от ревности, боли и горечи.
«Она счастлива. Она улыбается. У меня нет права мешать ей.»
Но тут он заметил, как Лима слегка отстранилась, избегая прикосновений Виктора. Её взгляд был сосредоточенным, но отстранённым.
«Может, я ещё не всё потерял.»
На следующий день Джеймс пошел в художественную студию, где работала Лима. Ему нужно было поговорить с ней.
Когда он вошёл, администратор проводила его к кабинету. Лима сидела за столом, листая альбом с рисунками, Эмили тоже была там, она рисовала. Когда Лима заметила его, её лицо сразу изменилось.
— Джеймс? Что ты здесь делаешь?
— Мне нужно поговорить с тобой, — твёрдо сказал он.
Она поднялась, сжав руки в кулаки.
— Нам не о чем говорить.
— Лима, пожалуйста. Это важно. Я знаю, что ты злишься. И у тебя есть на это право. Но я хочу объясниться.
— Ты думаешь, что одно объяснение всё изменит? — она горько усмехнулась.