«Расизм», — буркнул он в ответ, но замолчал.

— Максим, а расскажи немного о себе, — попросила Ника, хотя я надеялся, что она уже заснула. — А то мы столько учимся в одной школе, а я на тебя никогда внимания не обращала. А ты такой интересный!

— Завтра, — пообещал я, потом перевернулся на другой бок, зевнул и добавил: — Или как-нибудь потом.

На утреннем обходе врач, осмотрев меня только поцокал языком, недоверчиво оглядел ещё раз и выдал:

— Поразительно! — таким тоном, словно это слово всё объясняло.

— Что именно, доктор? — поинтересовался я, глядя ему в глаза. — Есть причины для беспокойства?

— Особых нет, — ответил на это он. — Через десять минут зайдите ко мне в кабинет, пожалуйста.

Затем меня попросили выйти, и врач осмотрел Нику. У неё, кроме повышенного стресса тоже ничего особого найти не смогли. Рана на ноге, благодаря лекарской магии, почти зажила, а вчерашнее нападение обошлось без новых царапин.

Ровно через десять минут я был в кабинете у врача. Он предложил мне садиться, а затем открыл на компьютере мою больничную карту. Один из экранов был повёрнут в мою сторону, поэтому я мог видеть всё, что там написано.

— Что ж, — проговорил он, проглядывая информацию. — Вы поступили к нам только вчера, с тяжёлой черепно-мозговой травмой, которую, правда, излечила госпожа Асакура, — он тактично умолчал, что травму, которую излечила, она сама же и нанесла. — Затем, у вас были проникающие ранения груди, судя по всему, от когтей монстра. Мы провели комплексное лечение, включающее обеззараживание тканей и их полную регенерацию. Также у вас была рана на лбу, — он задумчиво посмотрел на меня, затем снова в монитор. — Ну это ладно, уже мелочи. Так, вывих правой лодыжки и прочие ушибы, ссадины и кровоподтёки. Итого триста пятьдесят три тысячи восемьсот рублей.

— Это я вам столько должен? — уточнил я, понимая, что финансовая яма, в которой я пребывал, постепенно начала превращаться в финансовую бездну. — За день?!

— Ну, да, — кивнул врач, отстраняя монитор, чтобы видеть меня лучше. — Вообще обычно мы держим с подобными ранениями три дня в стационаре. Но я вижу, что вы уже полностью здоровы, как это ни странно. Значит, наше лечение оказалось даже эффективнее, чем мы могли рассчитывать. Сумма, которую я вам озвучил, включает в себя лечение и пребывание в течение суток в стационаре.

— А… — я лихорадочно соображал, где могу найти подобные деньги, но на ум кроме улыбающегося Лёхиного лица ничего не приходило. — В течение какого времени я могу отдать вам эту сумму?

— У вас есть месяц на оплату и возможность отсрочки, — ответил врач, глядя в монитор, — хотя, секундочку… — он открыл ещё вкладку и прочитал то, что там написано. — У меня указано, что вчера вы помогли персоналу и спасли пациента. Это так?

Спросил он, конечно, больше для проформы, потому что так общался, но я привык отвечать на поставленные вопросы.

— Ага, — я кивнул, надеясь, что на меня сейчас не навесят ещё разбитое окно. — Там ваш коллега ещё был, в очках такой.

— Он и написал примечание, — кивнул мне врач. — Ну смотрите, раз такое дело, то… — он задумался, затем щёлкнул пару клавиш. — Мы можем сделать вам скидку в десять процентов.

Я тяжело вздохнул. Не то, чтобы я понадеялся на халяву, но десять процентов практически ничего не меняли.

— То есть сейчас я могу быть свободен? — уточнил я, поднимаясь со стула.

— Нет, если хотите, можете долежать положенные три дня, — развёл руками доктор. — Каждые сутки обойдутся вам примерно в пятьдесят тысяч. Но мне кажется, что для этого нет необходимости. Вот сюда приложите свой палец, — попросил он, подставив мне сканер отпечатка. — Тем самым вы выражаете согласие на то, что услуги были оказаны вам в полном объёме, а также, что согласны с выставленным счётом.

Делать было нечего, и я приложил палец к сканеру.

Когда я вернулся в палату, Ника сидела одетая и явно кого-то ждала. Поразмыслив, я решил, что родителей. Наверняка про ночной эксцесс они уже знают, поэтому придут, как только начнётся время посещений.

— Чего хорошенького тебе сказали? — она улыбалась и обращалась ко мне так, словно мы были приятелями последнюю сотню лет. — Жить будешь?

— Буду, — кивнул я, понимая, что девушка-то очень даже симпатичная, но с данной обстановке мне было не до выстраивания отношений. — Но недолго, — на её округлившиеся глаза, я поспешил добавить: — Шутка.

Честно говоря, после того, как тебе выставят счёт на такую сумму, а у тебя в холодильнике последняя мышь повесилась, такое себе настроение. И шутки соответствующие.