— Что, что? Чего я увидела? — я невольно нервно рассмеялась, понимая, что он говорит какую-то непонятную вещь.

Старый пердун! Совсем из ума выжил!

— Что ты смеешься, отвратная девчонка. Ты увидела, что земля плоская, дура!

— Да как ты смеешь меня дурой называть? Не ты породил и не тебе обзываться! — закричала я в ответ и убежала прочь.

Таким образом, широкий стол стал свидетелем неприятного разговора, где пухлый мужчина навалился на меня со своей серьёзностью и каким-то бредом.

Ненормальный!

Да как он мог вообще!

Вышла за расписную деревянную дверь в широкие залы. Я подошла к красным занавесками дотронулась до ткани. Бархат приятно щекотал кончики пальцев.

«Наполняли мою головушку непонятные мысли и распирали одновременно: "Земля плоская значит? А что ж не квадратная, например? Так хотя бы нашлось бы правдивое объяснение, почему она квадратная. Из-за неимоверного давления во вселенской атмосфере, например!"»

Как вдруг, мои мысли перебило давление, создающееся в моей грудной клетке. Я словно рыба открывала рот и не могла заглотнуть свежего воздуха. Снизу живота потягивало и крутило. Мне перестало хватать воздуха, глоток за глотком казались безуспешными.

Меня что, отравили компотом?

Я потеряла сознание.

Ух ты! Вот это да. Отравили, так отравили.

А может это был страшный сон?

Я снова в этом зале суда, только ранее он казался мне больше грозным и печальным, чем то место, которое вызывало неподдельные счастливые эмоции. Сколько не упокоенных душ вылетали из этого зала, полны злости и негодования на отправление в ссылку.

Но на троне судорешения не было толстого судьи Гарденды, зал пустой. Где все присяжные?

Я расправила свои полупрозрачные, вычурные крылышки и полетела к нашему главному.

Зал "Понимания" — это такое место где все души раскаивались и приносили свои глубочайшие извинения за совершенные при жизни поступки. Кто-то улетал в ссылку, а у кого-то отбирали крылышки и отправляли на Землю, заставляя оволшебливать людишек. А кому-то и вовсе, доверяли и исполняли все их желания, в обмен на крылышки.

Смотрю на трон.

Во как.

До сих пор здесь.

Глецио расчесывал своим золотым трезубцем седые волосы бороды.

Он выглядит статным. Салатовые глаза. Длинный нос и широкие плечи. На голове корона.

— Что, дочь моя. Неожиданно? — смотрел он исподлобья, нахмурив длинные седые брови, закрывающие глаза. Сразу вспомнила Вия, "Поднимите мне веки".

— А что неожиданно? Вроде бы всё хорошо. Закончился этот тихий ужас и я снова с вами, товарищ Главнокомандующий, — убирая крылышки, встала я на одно колено, низко поклонившись. Это был знак почета высшим силам. Да после того, от чего он меня снова спас я готова ему все щеки расцеловать.

— Увы, увы. Всё только начинается, Любовь.

— Что собсна начинается? Вы о чем? — не понимая его воодушевленного заключения, спрашивала я.

Расцеловать отменяется, похоже этот жучила, задумал что-то неведомое и очень противное.

— Не хотите ли вы сказать, что я теперь буду жить в теле вот этой вот, — я нервно постукивала хрустальной туфелькой по полу, скрещивая руки на груди.

Может и не стоило всех этих реверансов?

Козел старый!

Опять со своими шуточками. Меня раздирала изнутри злость, так и хотелось вцепиться в его хитрые глазюки!

— Не вот этой вот, а — в руках Глецио появился толстый блокнот и он листал его до тех, пор пока не остановился на середине. — А, во-о-от. Селения Андросовна Берестач. Дочь президента планеты Земля.

— Что? Я не хочу жить в теле этой истерички. Да вы понимаете, что я не могу себя контролировать в ней. Она постоянно кричит, не спрашивая меня об этом, хочу я этого или нет. Да, судя из разговора слуг, она та еще штучка с черными скелетами в своих многочисленных шкафах. Ну Глецио, ну пожалуйста…

— Ты помирила Станьку и Геру?

Я кивнула головой.

— Ты вытащила их души из криминала?

— Угу, — промычала я, недовольно закатывая глаза.

— Ну, вот и с этим тоже справишься. Знала такую поговорку — без несчастья не бывает счастья или как там его, из трения к звездам.

— Да ни трения, а через тернии к звездам.

— Вот и умница. Вопросы есть?

Я недовольно вздохнула, не понимая как же мне быть дальше и что делать.

Затем, проявив смекалку, спросила: — А вот если я не захочу жить в том теле и сделаю так что погибну, я же все равно попаду сюда, верно?