— О, хлопчик, ты что ли? Утром же виделись!

— Дядь Миш, а чего этого парня тормознули. Натворил что?

— Да нет трезвый, всё по правилам и колонну свою вёл хорошо, не сигналили, на встречку не выезжали. Так, проверка обычная. Попугать трэба. Воспитательная работа! — он поднял палец к верху.

— Да я его знаю, хороший парень, слесарь, — начал я выгораживать Воробья.

— Да отпущу я его, с него навару, как с быка молока, — хохотнул капитан дядь Миша, — Ты мне скажи, у меня под вечер поясницу ломит, массаж надо какой или что?

— Давайте я в санатории с теткой поговорю? Там массажисты хорошие, договоримся. Приедете на пару сеансов?

— Вот-вот, это дело! — обрадовался мент, — А ты, смотрю, на мотоцикл пересел? Хороший! Дед купил?

— Да. И дед, и батя скинулись.

Милиционер повернулся к Воробью и грозно рыкнул:

— Всё, давай катись и не нарушайте ничего. Иначе... ух вам будет! — он погрозил кулаком, — Вон парень наш (ого, уже наш!), за тебя просил, магарыч ему поставишь ! — мент подмигнул мне и, пожав лапу, ушёл на пост.

Я опустил стекло и прошёл мимо Воробьёвского «Чижика», на который уже ловко запрыгивал сам Спара Джейсон, блять!

— Блин, парень, охрененно «рокерский» салют! — заорал мне радостный Колёк, подъезжая к моему красному «Кавасу», — ни хрена мот! Тебя как звать? С какой банды? Давай с нами!

Я поднял стекло, подождал, когда меня опознают, и челюсть Воробья поползёт вниз.

— Я из банды пОляков-парикмахеров, Колян, — ответил я и, дав газу, ушёл на поворот на Архипку. Надеюсь, догонять не будут. А то такой эффектный уход и тошниловка по трассе к посёлку смажут всё впечатление. Нет, не стали. Как же я всё-таки люблю такие эффектные появления! Меня прямо аж распирало от кайфа! Я даже газу дал до семидесяти!

А примета работает! Только кого-то из станички подстриг и сразу же встретил Воробья! Кто следующий?

***

На въезде в Архипку пришлось уходить не налево к пляжу, а направо, в сам городок и переться через него на парадный въезд санатория. Предупрежденный вахтер на КПП, с подозрением посмотрев на меня, всё-таки пропустил внутрь, и я поехал по центральной дороге, стараясь не газовать и не пугать отдыхающих. Гараж мне открыли без каких-либо проблем, и мой красный красавец встал в ряд с санаторскими машинами.

Забрав шмотьё, я тихой мышкой шмыгнул к корпусу и по слабо освещенным лестницам забрался к себе на чердак. Крохотная каморка, казалось, ждала меня и в неярком свете торшера была ну очень уютной. Кота что ли с собой взять?

Достал магнитофон и часы, пару плакатиков, прихваченных из дома. Поставил первую попавшуюся кассету с каким то итало-диско и попытался заснуть.

В коридоре раздались разговоры и я, от греха подальше, вырубил свет и на минимум прикрутил громкость. Девчонки возвращались с работы и стонали про бездарно упущенный вечер.

Как я понял по голосам, Юлька убеждала всех сходить хотя бы на санаторный дискач. Олеська с Наташкой орали, что в таком виде никуда не пойдут. Затихли, зайдя в свою комнатушку. Потом вышла Юлька и крикнула:

— Ладно, смотрите сами! Я помоюсь и минут на тридцать схожу, чего киснуть-то!

Мимо моей двери прошоркали шлепанцы, и какое-то блеянье, похожее на песню Сандры:

— Ай лав тую, Мария Магдалина, еее.

А действительно, Юлька похожа на эту самую Сандру. Отомстить бы ей за свой засос.

Идея!

Я накинул шорты и чёрную футболку, которую пришлось натянуть на голову, так как обесцвеченные волосы чуть ли не светились в темноте.

Натянул кроссовки и, прикрыв дверь, мышкой шмыгнул вниз. Этажом ниже, в отделении какой-то лечебной фигни был душ, которым пользовались «Карлсоны, живущие на крыше». В нём сейчас и плескалась Юлька, горланя Сандру вперемешку с хер пойми чем. Я почувствовал себя убийцей из фильмов ужасов и мерзко прихихикивал. Наконец-то она накупалась, чуть ли не тридцать минут плескалась.

Вышла и пошлёпала к лестнице. Блять! Да она в одном полотенце и с голым торсом. Аж не по себе стало. Ну и вот нахера одно полотенце на жопу, а второе на голову тюрбаном крутить? Я в два тихих прыжка догнал её возле лестничного пролёта.

И пока она не успела опомниться, поставив ей смачный засос на плече, тут же спрыгнул через лестничный пролёт вниз.

Что сейчас будет! Однако... Ни хуя!

— Ой, бля, что за хуйня? — сказала Юлька и хлопнула себя по плечу, — не было же насекомых. Ёбаные бабочки, задолбали!