— Ежели пара какая молодая и видно, что неженатые, ставь им «Модернов», «Бэд Блю», «Фристайла». Если школьники, ставь «Ласковый Май», «Суровый Февраль», они в этом возрасте все пиздострадальцы. Если смотришь, дембеля какие, с татуировками страшными, ставь «Статус Кво», они прутся, как кот от валерьянки.

Потом мне записали заставку к началу передачи, и Олеська наговорила в микрофон приветствие. Разъяснили, что музыку надо прерывать какими-нибудь интересными новостями или смешными байками. Короче, я уволок Олеську на себе, закинув через плечо. В пакете я тащил несколько готовых кассет.

Возле корпуса, слава богу, никого не было и я без проблем зашёл на чердак и посадил похрапывающую подружку в кресло. Тем более, снизу раздались смешки и разговоры вполголоса. Это две красавишны — Юля и Натаха ползли с гулянки. На этот раз удивительно трезвые и в здравом уме.

Я потихоньку скрылся в каморке. Уже сквозь сон слышал, как они будили ничего не понимающую Олеську и затаскивали её в комнату. Обошлось. Можно вырубаться.

***

С утра возле администрации Валька, одевшая короткие шорты, вызывала нездоровый ажиотаж у спасателей. Карпыч, оставшийся за Семёна, показал, что такое настоящий мичман: всего пара окриков, вместо инструктажа — напутственные слова:

— Не суйте свой нос туда, куда собака свой хер не суёт!

Росписи в журналах, и по местам. Я не успел свалить и, Валька прыгнув мне сзади на шею, повисла и затребовала сигарет. Как знал! Посудачили с фельдшерицей пару минут, и я, забрав пакеты со льдом и самогоном, попёрся на вышку. Карпыч уже вскрыл рубку и рыскал, заметая следы. Я сделал вид, что ничего не заметил. Взял обрез и русалку, сходил за водой к фонтанчику и меланхолично натирал палубу. А шеф-то, походу, не выспался, глаза вон какие красные.

— Андж, на завтрак пойдёшь? — спросил меня Миша, старательно маскируя за спиной чёрный кружевной лифон.

— Да сейчас домою и схожу. Могу не вернуться вовремя, — честно предупредил я.

— Ирка? — понимающе подмигнул Миша.

— Нет, — отрицательно покачал головой я.

— Нинка?! — обрадовался мичман.

— Да нет, Миш. Просто у них, как обычно, нихрена не готово, а там ещё Зинка эта, официантка с ресторана, странная такая, я её побаиваюсь.

— Ой, да чо там завтрак, два яйца да ложка баклажанной икры, ну ещё хлеб с маслом под кофе. С утра там более-менее нормально, не то, что в обед. А Зинка — это чернявая такая?

Я утвердительно кивнул.

— Ведьма, походу, — сказал Миша и, забывшись, закинул себе на шею лифчик вместо полотенца.

— Красиво, — восхитился я, — где брал?

— Да вали уже, — мичман силком вытолкал меня с вышки.

Я опять был первый, и в этот раз никто меня не пытался огреть черпаком. Зинки с Иркой не было. Вместо Жанки был устойчивый запах перегара, в котором я с трудом нашёл девчонку.

— Вонючий пот опять со лба стекает, и как херово мне никто не знает! — поприветствовал я металлюгу.

— Бля, как херово-то! — пожаловалась Жанна, — только и успела домой заскочить зубы почистить и шмотки свежие одеть. У тебя нет ничего на опохмел?

— После завтрака заходи под вышку, организуем, — пообещал я, — только без Зинки.

— О! Спасибо, братан, — обрадовалась Жанна, — иди сам, возьми себе чего-нибудь, я тут в уголочке покемарю.

Я, пожав плечами, сходил в раздаточную, взял с подноса готовый комплекс из двух яиц, баклажанной икры с луком, какой-то кашки и бутер с маслом.

Ну, действительно, завтрак не так уж и плох. Подкрепившись, побрёл к вышке. Начали открываться первые киоски, и я сразу закупился «Пепси» и какой-то «Фантой». Поменял Мишу, проверил связь с вышками и катерами. Народу было ещё очень мало, максимум по всему пляжу человек сорок ныряло.

— Поляяяк, поляяк! — кто-то жалобно заголосил под вышкой.

Жанка припёрлась. Как хреново-то ей, бедолаге. Я закрыл вышку и отвёл в наш душ за пирсом, выделив шампунь с полотенцем. Пока мылась, намешал ей в бокал (который еле отмыл от какого-то розового винца) льда, жёлтой «Фанты» и подлил сэма. После душа девчонке полегчало, а хлебнув «фантагона», она вообще зарозовела и облегчённо вздохнула:

— Ох, отпустило. Вкусная хрень! Это ты из капстран привёз?

— Жанна, ёпть, я родился в Советском Союзе. Какие, нахер, капстраны?

Металлистка блаженно махнула рукой:

— А ты слыхал, у нас опять в яхт-клубе фестиваль будет?

— Да уже наслышан, вроде недавно был же?

— Да нет, то просто пацаны заезжали в начале сезона. На гитарах поиграли, подрались, конечно. У Юрца из Москвы куртку спёрли, весело было!

Я угостил Жанку холодной бутылкой «Пепси», в которую капнул ещё чуть сэма, и девчонка, приплясывая и напевая почему-то «Шерри лэйди», ушла к своей столовке.