– Да. Это я решил его так назвать, – без тени хвастовства сообщил он.

– Правильное решение, – поддержала она.

– Не обращайте на него внимания. Он всегда ведет себя так с женщинами, которые ему нравятся, – еще раз извинился Игорь.

– Странный способ проявления внимания, – высказалась она.

– Чем больше нравится, тем больше отторжение. У него конфликт с матерью, – он вздохнул. – Психолог с ним работает.

Анна понимающе кивнула.

– Откуда вы? – переключил он внимание на нее.

– Из Киева.

– Я тоже, – признался он. – Приехал увидеться с сыном.

Она слушала.

– Платон после нашего с женой развода живет в Одессе.

– Это хорошо. А то я ищу пути отхода, – пошутила она, намекая на появление жены.

Игорь рассмеялся:

– Не стоит. Мы вдвоем с сыном. А вы?

– Я тоже одна, – сказала она как есть. – Я имела в виду, что в отеле одна, но ко мне сейчас приедет подружка, – исправила она свою странную фразу. – Так что вы ошиблись.

Собеседник смотрел непонимающе.

– Я не настолько смелая, чтобы заказать бутылку шампанского утром только для себя.

– Я после обеда планировал завезти Платона к матери, – он широко улыбнулся. – Может, поужинаем? – невзначай поинтересовался он.

– Я в трауре, – отрицательно покачав головой, пояснила Анна. – Скорблю! – добавила голосом, полным театрального трагизма. И подняла указательный палец, как это часто делал Матвей.

Игорь вновь рассмеялся.

– И как долго продлится траур? Девяти дней достаточно?

– Что вы! – Анна улыбнулась. – Побойтесь бога! Это слишком долго для него. Максимум три. Сегодня уже начался второй… – она опять подняла указательный палец.

– Жаль, что мне нужно вернуться в Киев завтра утром.

– Не судьба! – понимающе кивнув, констатировала она. – Прекрасные моменты даны для того, чтобы быть неповторимыми.

Он смотрел на нее завороженно.

10 сентября

Анна зашла в квартиру. Буржуй мирно спал на диване в гостиной. Включила свет.

– Эй, кот! Мог бы встретить ради приличия, – дружелюбно упрекнула хранителя дома.

Закатила чемодан в центр комнаты. Открыла. Разбирать вещи не хотелось – может, чуть позже желание появится? На барной стойке записка: «Добро пожаловать домой!». Туся. Подруга приезжала к Буржую в ее отсутствие. В доме порядок. Зашла на кухню – на плите кастрюля. Подняла крышку: зеленый борщ – символ поддержки. Она благодарно улыбнулась. Нам всем нужны символы поддержки. Туся ничего не знала о последних событиях в ее жизни, но в искреннем борще от подруги Анна нуждалась сейчас намного больше, чем после операции.

Буржуй наконец спрыгнул с дивана. Но вместо того, чтобы подойти к хозяйке, разлегся в чемодане. Ритуал. Буржуй всегда так делал. Каждый раз, когда она возвращалась из путешествия и открывала чемодан. Анна благодарно улыбнулась и ему. Ее стены с фиолетово-зеленым интерьером, кот в чемодане, а главное, Тусин борщ – точка опоры, от которой можно оттолкнуться. Мобильный напомнил о себе «Каплями дождя». Анна достала из сумки телефон.

– Привет, Гала.

– Привет. Что делаешь? – буднично поинтересовалась та.

– Дома.

– Дома?!! – судя по голосу, собеседница испытала шок. – Мы же утром созванивались. Ты сказала, что на пляже и не собираешься уезжать.

– А потом пошла завтракать и поняла, что надоело. Собралась и укатила.

Она налила борщ в тарелку. В трубке раздался вздох. Перепады настроения не свойственны Анне. Для подруги такое поведение явилось сигналом.

– Как твое настроение?

Анна положила в борщ сметану. Попробовала. Туся! Как хорошо, что есть люди, способные наполнить тебя теплом и силой традиций.

– Спокойное, – отчиталась она.

– Матвей звонил?

Телефон уведомил о звонке на второй линии. Анна бросила взгляд на экран: незнакомый номер.

– Нет. И не позвонит в ближайшее время, – проинформировала она без лишних эмоций.

– Не верю!

Анна вздохнула.

– Гала! Когда ты уже поймешь?! – она замолкла.

Ведь это она стояла на горе своего убеждения в Одессе, она поняла процессы и изучила техники пикапа, она прожила все основные события без подруги, потому что та улетела. В конце концов, это на ее глазах Матвей опоздал на встречу со Светланой и бесстыдно «окучивал» женщину на пятнадцать лет старше него. Гала же продолжала надеяться: она все еще помнила того странного Матвея, которому они вместе искали оправдания. Анна набрала в легкие побольше воздуха для длинного монолога: