– Я уже боюсь! Нужно сходить к бабке, – продолжал игру Матвей.

– Если я вас прокляну, Матвей Анатольевич, вам ни одна бабка не поможет.

– А дедка?

– А дедка даже не возьмется! Как дела?

– Ань, я не спал полночи, – уже серьезно начал Матвей. Анна замерла, ожидая продолжения. – Я думал об операции. Я боюсь!

Анна села: неожиданный поворот событий.

– Матвей, ты меня пугаешь.

Он, не слыша ее, продолжал:

– Мне раньше казалось, что это такая ерунда – все эти разговоры о том, что близких оперировать нельзя. А сейчас мне страшно! Мои чувства к тебе… А вдруг что-то пойдет не так? Вдруг тебе будет больно или еще что-то? Я представить не могу, как начну, представить не могу, как сделаю первый шаг! Как мне взять скальпель в руки и сделать первый разрез?

Анна вздохнула. Она поняла, что его нужно успокоить.

– Матвей, ты это делал много раз. Все будет хорошо.

Но он не слышал ее: состояние Матвея перерастало в истерику.

– Зачем мы начали наши отношения? Надо было пригласить тебя на свидание после, как я и хотел! – Он говорил на повышенных тонах. Это точно истерика.

– Машину времени пока не изобрели, так что уже поздно об этом думать, – прервала его Анна. – Послушай: все будет хорошо! Поверь.

Она сама боялась, но, похоже, его страх был больше.

– А если что-то пойдет не так? Ты ведь меня возненавидишь! Что я буду с этим делать? Что я буду делать, если ты меня из-за этого разлюбишь?

Видимо, он накручивал себя долго, и одних слов поддержки недостаточно. Анна решила изменить тактику и пойти от обратного:

– Хочешь все отменить? В этом городе полно хирургов – прооперирует кто-то другой.

Матвей не дал ей договорить.

– У меня была такая мысль! Я уже ближе к утру хотел отказаться. А потом представил, что кто-то другой будет это делать… Мне стало еще хуже. Попадется дебил какой-нибудь! Кто сделает это лучше меня? Никто!

– И что ты решил? – Не дожидаясь ответа, она продолжила: – И ты прав: никто не сделает это лучше! Ты – талантливый хирург. Я согласилась на операцию еще до наших отношений. Послушай, я доверяю тебе. Я знаю, что все будет хорошо. Мы это пройдем!

Молчание. Она слышала в трубке только его дыхание.

– Ладно, Богинская, уже поздно отступать. Я рыцарь! А рыцари не отступают, – его тон говорил о том, что Матвей успокаивается. – Вечером все обсудим!

«Он планирует провести со мной вечер».

– Кстати, о вечере. Матвей, сегодня еще много дел. Сориентируй меня во времени.

Он замолчал на несколько секунд и выдал:

– Я сегодня занят до семи, поэтому не раньше восьми.

– Где?

– Я приеду к тебе, – уверенно сказал он.

– Нет. Давай встретимся в городе: сегодня последний вечер перед операцией.

– Давай в том торговом центре, где было наше первое свидание, – уверенно поставил он точку. – Как твои губы?

– Пока еще не мои. Привыкаю.

– Я соскучился по тебе. До вечера.

Анна смотрела на воду. В тихой глади отражалось небо, а солнечные лучи наполняли ее золотым светом. Бесконечное смирение, граничащее с покорностью, – вот что она чувствовала. Она пыталась понять поведение Матвея. То полное безразличие, то бессонная ночь, – он непоследователен в своих действиях. Его поведение не поддавалось логике. Чувство вины? Она не успела додумать свою мысль.

– Аннет, мне, чтобы тебя найти, официант не нужен – твой яркий купальник виден еще с парковки! – послышался бодрый голос Галы.

Купальник действительно яркий: неоновый коралл или, может, неоновый красный. Анна обернулась и встала с шезлонга, чтобы обнять подругу. Они виделись в субботу. Всего три дня прошло с тех пор, но Анне казалось, что прошла целая жизнь. Гала позвонила и предложила позавтракать, но Анна уже направлялась на пляж. Подруга расстроилась: она не любила солнечные ванны. Но фраза «Моя жизнь – голливудское кино!» оказала магическое действие: она изменила решение. Анна понимала, что о своей бурной жизни могла поведать Гале и по телефону, но, скорее всего, та хотела поддержать ее перед операцией.

– Красиво здесь! – сказала Гала, раскладывая вещи на шезлонге. – И главное – толпы нет.

Официант подошел к ним с меню. Не открывая его, подруга сказала:

– Молодой человек, нам шашлык. Есть микс? – Официант молча кивнул. – Еще салат, воду, кофе без молока. А хачапури у вас есть? – Официант снова кивнул, продолжая записывать. – Тогда еще хачапури. И еще бутылку шампанского, прямо сейчас!

– Гала, утро! – возмутилась Анна.

– И побыстрее! – поторопила та уходящего официанта. – Не смеши меня, – повернулась она к Анне. – Пару бокалов никому не повредят. Тем более что меня ожидает увлекательная история, – она хитро улыбнулась.