Наверное в следующий раз нужно кроме Ерофея привести и Арсения. Тот уже собаку съел на моих лесопилках. А Степан только начал работать с покупателями досок.

В Москву мы вернулись, когда я убедился, что дела пошли. Мои люди обживают новые избы. Степан уже не должен пустить меня по миру и вроде доволен работой на меня.

А в первопрестольной меня ждут. Иван каждую неделю присылает гонца узнать, не вернулся ли я:

— Алексий, Иван Курицын спрашивает о наших делах, — молодой купец многозначительно поиграл бровями. Блин, шпиён недоделанный. Но его кураторов понять можно, сейчас по идее должны спускать на воду первую партию построенных мною судов. Я уезжал, они стояли на стапелях в разной стадии готовности.

Но сразу уехать я не смог. Иван формировал большой караван из десятка лодок. Это товары, которые он перегрузит в Новгороде на мои суда. Насколько я понял, так же с нами вдоль реки пойдёт большой отряд всадников. Это будущие охранники на суда. Москвичи готовятся к самым различным вариантам развития событий на море. И это правильно.

Повсему, мы не выйдем раньше начала июля. И у меня есть ещё пара седмиц.

Иногда я вспоминал своих, благо за них душа спокойна. Они у тестя в доме под присмотром. Поэтому я с удовольствием занялся приведением своего московского жилья в порядок. Для себя же решил, что как появятся свободные деньги, снесу к чертям собачим эту деревянную халабуду и поставлю нормальные каменные палаты. Стоимость работ мне приблизительно известна. Но пока нужно сделать его хоть немного удобнее. Для перемещения по городу купил три лошади. Для себя и двух охранников. В одиночку я никогда не перемещаюсь, наученный горьким опытом. Одиночку можно опоить, стукнуть по голове или ещё что приятное удумать с ним.

В воскресенье я решился посетить службу в церкви. На меня и так мои косятся, что редко посещаю храм. Да и настроение такое минорное навалилось, вот и решился.

Мне посоветовали Храм всех святых. Относительно недавно построенное каменное здание. Я там был только один раз. Храм небольшой, к основному зданию пристроена башенка со второй маковкой и крестом.

С двумя охранниками мы отстояли Литургию, как положено причастились и, к моей радости, утреня закончилась, народ потянулся к выходу. Слава тебе господи, надоело мне слушать невнятную речь попа. Я только зорко посматривал на соседей и вслед за ними истово крестился. Спускаясь с паперти вдруг наша троица пересеклась с двумя женщинами. И мне показалось, что одну я где-то видел.

Короткий шугай на овечьем меху подбитый светлой тканью оставлял место для фантазии. Яркая юбка, тёплый плат, вроде ничего странного. Лицо знакомое, я ускорился и догнал обеих женщин. Вторая была одета попроще, коренастая и полненькая она была типичной работницей в доме зажиточного купца. А вот та, которая меня заинтересовала, совсем иная. Идёт легко, в своих мягких сапожках будто пава плывёт.

Батюшки, точно знакомая. От моей бесцеремонности дамы остановились, и я узнал — это же Ляна. Та девица из борделя. Но так сразу и не скажешь, выглядит как солидная купчиха с достатком. Она меня тоже узнала, даже улыбнулась. Я только решил поздороваться, как вдруг меня что-то дёрнуло по плечу. С недоумением смотрю на встопорщенную ткань моего зипуна. До меня начинает доходить, что это порез. И тогда я начинаю разворачиваться, пытаясь понять, с чем я столкнулся. Краем глаза вижу, что мои ребята тоже секут глазами по сторонам, заметили неладное. И тут я оказываюсь напротив девушки, слева от нас застыла её спутница. Я вижу Лянкины непонимающие глаза и вдруг она буквально падает на меня. Еле успел подставить руки, пытаясь понять, зачем она это сделала.

Чёрт, чёрт, девушка обмякла и повисла на моих руках и я как идиот смотрю на дрожащий хвост стрелы в её спине. Раздались крики, один мой боец побежал в сторону домов, второй прикрыл нас своим телом. А я растерянно держу в руках малознакомую девицу.

Начали собираться люди, вернулся мой боец и крикнул, что стреляли с крышы дома, типа нужны люди для поиска:

— Отставить поиск, нам нужно её спасать, — дурак, а что тогда сам стоишь. Я поудобнее перехватил лёгкое тельце и побежал, стараясь её держать на чуть вытянутых руках. Так мне легче компенсировать толчки. Я боялся посмотреть на её побледневшее лицо. Если пойдёт ртом кровь, значить повреждены лёгкие. Это труба, хотя в другие части тела ранение ненамного лучше.

До моего дома от храма минут десять неторопливой ходьбы. Я добежал минуты за три. И сразу начал отдавать команды. Единственно с чем у меня затык — это где взять толкового лекаря. В Новгороде то я знаю к кому с таким обратится. А в Москве?

Блин, туплю, я сразу крикнул, чтобы послали гонца к Ивану. Написал ему записку, где попытался передать срочность вопроса и свои эмоции при этом.

Лекаря не было долго, я уже собирался сам ехать. Но приехавший мужичок совсем не напоминал мне доктора. Типичный вояка, руки обветренные, лицо печёное как у человека, который долгое время проводит на солнце.

— Ты кто?

— Человек, ты же посылал за лекарем, где раненый?

Блин, ну я ждал иностранца, немца или англичанина с лекарским чемоданчиком. А тут какой-то конюх. Но мои ребята не дали мне даже возмутится, потащили приехавшего в комнату, где лежала пострадавшая.

— Алексий, ты на человека не напирай. Он княжий человек, штопает воинам раны после битвы, режет руки-ноги.

Что мне поплохело от такого лекаря-знахаря. Хотя, логика тут есть. Сейчас раны от холодного оружия просто ужасные. Это вам не аккуратное пулевое отверстие. Вот и имеются в войске такие специалисты. Этот тоже не с пустыми руками, с мешком пришёл.

Ждать пришлось почти полтора часа, а когда он вышел, я поднялся.

Хм, мелкая месть за неласковый приём, мужчина не сразу ответил на мой вопрос. Сначала отмыл руки от чужой крови. Потом с достоинством принял от меня полотенце:

— Жить будет. Слава богу стрела только пробила мышцу на плече. Мне удалось наконечник протолкнуть. Обработал берёзовой водой и золой. Зашил, повязку пока не менять. Начнётся лихоманка, давайте вот этот настой, — и он протянул мне запечатанную хлебным мякишем склянку.