Княгиня молча потянулась к нему, потом отшатнулась в сторону, встретившись взглядом со своим мужем.

Она на ходу решала, кто ей дороже и осталась с победителем, хотя наверняка всю оставшуюся жизнь будет жалеть о своем воине. Она знала, что и без того сделано столько ошибок, больше не стоит рисковать, даже ради люби и терпение его испытывать тоже не стоит, что бы она не чувствовала к разоблаченному заложнику своему, жить ей придется с князем Ярославом, разве она согласится на меньше? Даже в такие минуты она была разумна и рассудительна.

Когда по знаку князя к Эрику приблизились слуги, он был мертв, это было видно по лицам тех, кто оказался рядом с ним и не мог двигаться от ужаса перед смертью, и яростью всегда спокойного князя, которого они прозвали Мудрым.

Все, что творилось в то время в гридне, поразило даже меня, хотя я смотрела за ними издалека.

Я не могла ждать такого поворота в этой грустной для меня истории. Она оказалась грустной и для странного воина. Что переживала княгиня, представить я никак не могла, да и не пыталась даже. Говорят, она убежала, закрыв лицо руками, может и так, там все шевелились, говорили, я не заметила этого

Ярослав отвернулся, говорил с воеводой, будто ничего не случилось. Я думала только о том, что теперь ребенок мой вернется ко мне, они больше не смогут его прятать и скрывать от меня, даже если и захотят. Мне же хотелось совсем другого – вернуться как можно скорее в Чернигов и забыть о Киеве и обо всем, как о дурном сне. Все время, проведенное тут было напрасно потрачено, и ничего больше не держало и не волновало меня в этом мире. Я не собиралась хвататься из последних сил за это место, от него не было никакого проку.

Как только ребенок будет со мной, что бы они не говорили и не делали, я отправлюсь в мир моего отца. И пусть Киев горит ясным пламенем, вместе с теми, кто там оставались. Мне нет до него никакого дела.

Я не зря полагалась на князя. Уже на следующий день появился воевода и сказал о том, что он отведет меня к Младе. Я даже не сразу поняла, что он говорит на этот раз о моей дочери. Я быстро бросилась в просторный дом Эрика. Он был построен на другом берегу Днепра, подальше от княжеских палат. Я видела его издалека, но никогда прежде туда не заходила.

Я и предположить не могла, что мой ребенок теперь может быть там. Кажется, он не водил туда своих возлюбленных, а я была скорее всего только для отвода глаз, чтобы сам князь и не думал, что он ходит к его жене.

Я очень хорошо помню, как тогда в первый раз переступила порог этого таинственного дома. Казалось, что тень его хозяина находилась все время где-то рядом со мной. Каким же роскошным дом казался изнутри. А ведь при других обстоятельствах, если бы между нами не было княгини, мы могли бы поселиться тут все вместе. Теперь об этом не стоило и мечтать, мой неверный возлюбленный был мертв, но здесь оставалась моя девочка, вот что толкало меня туда, во тьму и роскошь этого жилища.

Глава 11 Встреча с дочерью

Когда воевода громко позвал девочку, белокурая, с голубыми глазами, она выбежала к нам и невольно остановилась, не понимая, что мы от нее хотим.

Но неужели прошел целый год, и ребенок без меня научился ходить? Как горько мне было это сознавать. Она смотрела на меня спокойно и молчала. Наверное, никогда до самой смерти не забыть мне этого взгляда, и того, как малышка стояла передо мной.

Мы забрали ее вместе со служанкой, которая была при ней и поспешно отправились обратно в путь, словно кто-то или что-то могло нас остановить. Когда мы выехали за город, я повернула коней в сторону Чернигова.

Там, на перекрестке меня поджидала моя служанка вместе с Найденой.

Мне не хотелось оставлять в Киеве этого несчастного ребенка. С которым еще при рождении судьба сыграла такую злую шутку. Пусть теперь обе они будут со мною. Оставалась надеяться, что Владимир позаботится о нас там, на земле моего отца, а на что еще могла я надеяться?

И когда мы наконец добрались до города, только тогда я облегченно вздохнула и могла немного успокоиться. Это было то место на земле, где мне и следовало оставаться. Это был мой город и никакой Киев с ним никогда не сможет сравниться. Слезы радости навернулись мне на глаза. Я только спрашивала себя, отчего так долго я оставалась там, какой черт меня там удерживал все это время, зачем мне нужно было издеваться над собой? Ведь если бы я была разумна, то мне надо было еще беременной сюда вернуться, тогда не случилось бы того кошмара, который мне пришлось пережить. И для дочери я бы не казалась такой чужой и такой далекой.

Только бесполезно было теперь гадать, что и как могло случиться, надо было поправить то, что уже происходило, построить новую жизнь. Чем больше я приглядывалась к девочке, тем больше видела, как она похожа на меня и на своего отца. Только к ее имени я никак не могла привыкнуть, как ни старалась – оно казалось чужим и далеким.

Вот в тот момент, в тот день мы и предстали перед черниговским князем.

Князь Владимир немного растерялся сначала, увидев нас, ему вовсе не хотелось ссориться с кем-то из князей, объясняться с отцом. Но и прогнать нас у него не хватило силы. Он чувствовал свой долг перед Мстиславом. Тогда он отдал мне добротный дом в границах своего дворца, велел позаботиться о том, чтобы мы больше ни в чем не нуждались.