— Взял на себя бремя заказа блюд, — Костюшин кивает на стол.

— Преогромная за это благодарность, — и поясняю единственной за столом даме: — Постоянно угнетает необходимость выбора из огромного списка. Поэтому и попросил вашего шефа взять на себя эту тягостную для меня обязанность.

Женщина улыбается сочувственно.

— Виктор, как ты предпочитаешь? Не будем тянуть и начнём говорить сразу или сначала уделим внимание творениям местных поваров?

— Лучше сразу, не торопясь и основательно, — сейчас выбор делаю легко, два варианта — это не несколько десятков. — А блюда дадут возможность делать естественные паузы.

— Не очень хорошо с точки зрения гигиены питания, — подаёт голос женщина.

— Тогда расправимся с первым блюдом, а далее совместим.

Моё компромиссное предложение проходит. Так что за серьёзную тему, ради которой встретились, берёмся, когда моё жаркое из телятины и морепродукты моих визави почти уничтожены.

— Тема беседы та, о которой я догадываюсь? — я моложе, мне и начинать.

— Да. Речь о Байконуре, — Костюшин подхватывает, не озабочиваясь излишней витиеватостью. — Мы не хотим, чтобы Россия уходила оттуда. Видишь ли, Витя, время собирать камни, а не разбрасывать.

Немного думаю, как расценивать слово «мы». Впрочем, не важно.

— И меня выбрали, как таран, как главную ударную силу? Даже не знаю, смеяться или плакать.

— Просто больше некому, — Костюшин пожимает плечами, его спутница Римма прячет интерес ко мне и к теме за маскирующей пеленой равнодушия.

Ей лет тридцать пять на вид, не больше. Возраст полного расцвета для женщин, ведущих правильный образ жизни и не убивающих себя тяжёлой работой.

— Роскосмос, — тон намеренно выбрал такой, что не понятно, спрашиваю или утверждаю.

— Облажался, — прямо и грубо продолжает Костюшин.

— Вы не можете послать меня в бой, ничем не вооружив, — я тоже умею говорить прямо. — Это всё равно, что послать генерала на войну, не дав ему армию и всё, что к ней прилагается. Чего вы от меня ждёте? Ну, хотите, организую там маленькую революцию и объявлю Байконур суверенным государством? Российское правительство признает независимость Байконурской республики?

Рядом раздаётся мелодичный звон. Не сразу распознаю, что это смеётся Римма.

— Ну, не так резко, — Костюшин серьёзен и выдаёт открытым текстом: — Президент согласен, что казахов надо ставить на место. История с ЦЭНКИ и «Байтереком» ему сильно не понравилась.

Любопытненько! Такое впечатление, что он присутствовал при разговоре. Запись смотрел?

— С чего вы взяли, что я смогу?

— Сможешь, — уверенность в голосе непробиваемая. — Познакомься, Римма!

— Мы же познакомились, — женщина удивляется.

— Познакомься ещё раз. Перед тобой самый юный в России долларовый миллиардер. Сколько у тебя их, Виктор? Миллиардов-то?

Отвечаю молчаливой усмешкой. Ожидаемо женщина смотрит на меня совершенно другими глазами.

— В топ-пятьдесят, Римма, богатейших людей страны он точно входит. Это только по капиталам, о которых я знаю. Но под мраком тайны, так сказать, в форме тёмной материи у него ещё больше.

— К чему вы это, Андрей Львович? Римма производит впечатление умной дамы, сама понимает, что с кем попало вы лично встречаться не будете.

— Это, Витя, к вопросу о ресурсах, которые тебе нужно дать. Они у тебя уже есть и совсем не слабые.

— Деньги на хлеб не намажешь и в пушку не зарядишь.

— Кто-то из великих сказал, что для войны нужны три вещи, — Костюшин пытается отмахнуться от моих доводов. — Знаешь какие?

— Деньги, деньги и ещё раз деньги, — поддерживает его Римма.

— Слова приписывают Наполеону, а у него к этим трём вещам было ещё кое-что, о чём он скромно умолчал, — ага, разводите меня, разводите! — Абсолютная императорская власть! Поставьте меня королём на Байконуре — и даже без денег. Через год у меня будут деньги, через два — большие деньги, а через три — очень большие.

Костюшин откидывается на спинку стула и озадаченно замолкает. В глазах Риммы скрытое восхищение пополам с досадой от того, как ловко срезал её шефа. Использую полученную паузу в свою пользу:

— Я сопоставляю Байконур с местом, которое мы выбрали сами. Юго-запад Омской области. Равнинная местность — та же казахская степь, — загибаю первый палец. — Скудное количество осадков в течение года, фактически такой же засушливый климат, как на Байконуре и в остальном Казахстане. При этом полноводный Иртыш в шаговой доступности, бросить трубопровод — пара пустяков. Опять же, рядом город-миллионник, региональный университетский центр, то есть с квалифицированными и любыми другими кадрами проблем не будет. Есть авиазавод, который на данный момент сопрягают с Роскосмосом. Для нас тоже интересно. Отсутствие грунтовых вод, как на Байконуре, тоже имеет значение.