Все стало еще хуже, когда она потеряла ребенка. Мадина больше не кричала, и в доме стало еще холоднее. Возвращаться туда не хотелось вообще. Я чувствовал себя виноватым, хотя виноватым не был. Когда она забеременела, у меня никого не было на стороне. Я знал, как резко она реагирует, пусть и не понимал такой реакции, и мне…честно? Было стремно, что произойдет то, что произошло.

Он просто перестал шевелиться в утробе. Врачи так и не поняли, что произошло, но это было больно. Я долго не мог отойти, и несмотря на все сказанное доктором, винил себя. Мадина тоже винила меня. И себя.

В нашем доме стало наконец-то тихо.

Она больше не кричала.

Когда я встретил Кристину, мои друзья вывезли меня в Мадрид, чтобы я немного пришел в себя. Это произошло на пляже. Она позировала, а я увидел ее и завис.

Все закрутилось банально. По совету одного из друзей, я подошел к ней и пригласил на свидание. А дальше по накатанной…

Мы провели прекрасные две недели вместе, но когда они подошли к концу, я понял, что не смогу…нет, я не смогу оставить Кристину за спиной и снова вернуться в мир, где нет красок и тепла. Где дом - это просто четыре стены и бесконечное одиночество. С ней рядом я начал дышать полной грудью и снова стал улыбаться.

Два года мы встречались тайно. Мадина занималась своими делами. Я оплатил ей учебу в университете и с радостью наблюдал за тем, как девчонка выходит за границы собственного воспитания. Мы стали больше разговаривать. А потом мы стали друзьями, и в один из наших вечеров за ужином я рассказал ей о Кристине.

Было стремно.

Я боялся, что Мадина начнет плакать, но она только улыбнулась и слегка покраснела, а потом призналась, что тоже встречается с парнем со своего потока. Его зовут Олег. Хороший мужик. Когда мы с Мадиной стали ближе и перестали вестись на навязанные нам роли, а определили их сами, как дружеские, я наконец-то почувствовал ответственность, поэтому пробил все возможное о ее парне. Ничего криминального. Олег из семьи адвокатов, пошел по стопам родителей и уже на тот момент имел очень четкие перспективы стать новой звездой.

Еще один спойлер: он ей стал.

Они поженились сразу после нашего развода и счастливы до сих пор. У них подрастает дочь - моя крестница.

Вот так бывает…

Но сейчас не об этом. Мы с Кристиной смогли пожениться только через год после моего развода. Мадине оказалось проще, чем мне. У нее было образование, я дал ей отступные и хорошую квартиру, и она с легкостью смогла уйти от своей семьи. Они не общаются до сих пор. Со мной ситуация складывалась иначе.

У мужчин больше подвязок внутри семьи, вопреки всем мнениям. Ну, по крайней мере, в моей ситуации было именно так. Отец сказал, что развод - это не так страшно. Ничего, мол, найдем тебе новую жену, и он не желал слышать о Крис ни одного слова. В конце концов, наша эпопея закончилась лишь на моей готовности полностью сепарироваться от семьи по примеру Мадины. Я уже подготовил бумаги по выходу из состава акционеров нашей компании, и я был настроен очень серьезно. Я бы отказался. От всего на свете ради нее, и, наверно, отказался бы, если бы не был единственным сыном и наследником.

Отцу пришлось сдать назад. Сдаться.

Так я наконец-то смог сделать то, о чем мечтал. На Новый год в Париже прямо под Эйфелевой башней я попросил своего ангела стать моей женой. Это было хорошо. У меня до сих пор ток по нервам идет, когда я вспоминаю, как она улыбалась, когда я достал кольцо и встал на одно колено. Ни разу в своей жизни я не видел улыбки светлее, чем у Кристины в тот момент. Да и вообще…мне повезло с женой. Она невероятно красивая женщина, но в ней нет яда. Кристина не злая, она не саркастичная и не грубая. Всегда относится ко всем с уважением, и вообще, имеет тонкую, нежную душу.

Я ее чувствую.

Я ее оберегаю.

Мне нравится оберегать ее, нравится защищать от всего. Мне нравится ее слабость, и рядом с ней ты всегда чувствуешь себя максимально сильным и способным на все, даже горы перевернуть.

Но сейчас с ней что-то не так, и я это знаю.

Внутри скручиваются жгуты, когда она тихо говорит по телефону:

– Любимый, я сегодня хочу побыть загородом, ладно?

– Что-то случилось?

– Только не обижайся, Эмиль. Мне просто нужно немного побыть одной.

Скребет где-то на уровне души. Я знаю, что иногда Кристине действительно нужно пространство, но сейчас чувствую в ней что-то…другое.

Она в последнее время постоянно другая. Слишком отстраненная. И я не хочу думать, почему так? Но думаю…

Дело в детях. Мы с Крис давно пытаемся завести ребенка, но ничего не получается. Возможно, она сдала еще какие-то анализы и узнала что-то? Теперь напугана? Что это будет что-то значить для меня, поэтому не может рассказать прямо? Это не так, если что. Я верю, что однажды у нас действительно будет ребенок, просто нам нужно приложить чуть больше усилий, чем остальным. Так бывает…

Улыбаюсь через силу и киваю:

– Хорошо, малыш.

– Это ничего?

– Да, я тебя понял…

Сбоку мелькает тень, я сразу перевожу на нее взгляд и замираю. Кристина мягко шепчет.

– Я люблю тебя…

А мне бы справиться со своим шоком. Напротив нашего стола стоит Валерия, и с ней явно что-то не так. Пьяная? Совершенно точно. Но в ее взгляде гораздо больше обычной синьки. Смотрит на меня так, будто я ее враг номер один.

Что за хрень?

– Угу, я перезвоню.