– Никогда, – бросаю я, не отводя взгляда от довольно урчащего зверька. – Он и мне-то не сразу дался.

Кропалька мне подарил дядя Руперт, бывший владелец «Торопыги» и мой приёмный отец. Подарил, чтобы фуршунь скрывал следы моей нестабильной магии. Эти малыши живут в армелитовых шахтах и помогают найти рудоносные жилы, поскольку минерал для них – самая большая сладость. А объевшись им, начинают скакать в пространстве и даже между мирами, как попрыгунчики, что в моём случае очень помогало скрыться от жандармов. Любую вспышку скользящей магии списывали на Кропалька.

– Может, у него ностальгия? – предполагает Мири. – Вспомнил, как ты в детстве его своей энергией подкармливала.

– На самом деле это последнее, что тревожит меня. – Я выхожу из-за стола и подхожу к Розмари. – Ну-ка, дай-ка мне нашего обжорку.

– Он не хочет, – заглядывая малышу в глаза, отвечает девочка и прижимает фуршуня к себе.

– Я не сделаю ему ничего плохого, просто спрошу, – говорю я и протягиваю руку, в который раз за вечер стараясь не выказывать удивления и волнения.

Розмари за секунду установила связь с моим фуршунем! У меня на это не один год ушёл. Девочка очень сильна, просто невообразимо, и это сулит большие проблемы. Я вновь задумываюсь о целесообразности своего решения, но тут же стыжу себя за эти мысли. Дядя Руперт принял меня без лишних раздумий.

Малышка осторожно передаёт мне притихшего Кропалька, я провожу рукой по его спинке, делясь магией, показывая, что не злюсь и жду ответа. Фуршунь жалобно вздыхает и наконец посылает мне мыслеобраз: длинный коридор вагона-склада погружён в красноватые сумерки, все двери рудохранилища распахнуты настежь. Все, кроме одной.

Я медленно закрываю и открываю глаза, точно так же вдыхаю и выдыхаю. Делаю всё, чтобы успокоиться. Чтобы не пугать Миранду и Розмари той злостью, что сейчас разгорается у меня внутри.

– Малышка, пускай Кропалёк пока побудет с тобой.

Я передаю совсем притихшего и даже сжавшегося в размерах фуршуня обратно девочке. Разворачиваюсь к Миранде и тихо говорю:

– У нас на борту ещё один лазутчик. Свяжись с Освальдом, возможно, мне понадобится его помощь на складе.

Миранда бледнеет так, что веснушки на её лице проступают яркой бронзовой россыпью. Молча кивает и отходит за буфет, где располагается инфофон для связи между вагонами. Я же бросаюсь в нужном мне направлении. Если Освальд, наш машинист и по совместительству муж Мири, не успел лечь спать, то на склад мы попадём одновременно.

Два пассажирских вагона пролетают перед глазами мирной тишиной и сонным храпом. Как же я сейчас завидую своим клиентам! Они спят в тёплых постелях, а мне приходится отлавливать очередного «зайца».

«Боги всех миров, что за ночь?» – мысленно восклицаю я, наконец перебираясь на склад.

Тихонечко крадусь по проходу и заглядываю в каждый отсек. И чем дальше продвигаюсь, тем больше злюсь. Кропалёк, попа он шерстяная, сожрал все запасы армелита! Кто бы сейчас ни прятался за последней дверью, ему конец. Из-за любопытства этого шпиона мы остались без топлива, а это означало лишнюю остановку, лишние траты денег и лишнее появление на людях.

В итоге к нужному мне рудохранилищу я подхожу, уже изрядно себя накрутив. Хватаю лоток для переноски армелита и резко распахиваю дверь. Меня встречают тишина и еле слышное гудение охлаждающих панелей. Крадучись двигаюсь вперёд, прижимая к груди импровизированное оружие и до рези в глазах всматриваясь в тёмные углы. И всё-таки, когда на меня кидается массивная тень, я успеваю лишь взвизгнуть и неловко взмахнуть лотком в надежде попасть противнику в голову.

Мою руку с лёгкостью перехватывают, скручивают, и спустя несколько минут борьбы, больше похожей на мышиную возню, я оказываюсь прижатой спиной к широкой груди. Однако сдаваться я не намерена, а потому предпринимаю попытку ударить противника ногой в самое драгоценное, но мой манёвр предугадывают и уходят с траектории.

В следующее мгновение я и вовсе прекращаю сопротивление, потому что знакомый голос с бархатной хрипотцой произносит просто обезоруживающую фразу:

– Ну, привет, милая! Хорошо же ты встречаешь старого друга!

– Вон из моего поезда! – Я широкими шагами продвигаюсь по коридору склада, не оборачиваясь на проходимца за спиной.

– Агата, милая, но ты ведь ещё не слышала моего предложения! – обманчиво вкрадчивым голосом говорит этот стервец.

Окончательно выйдя из себя, я резко оборачиваюсь, чтобы тут же уткнуться носом в налетевшего на меня Маркуса. Он охает и пытается меня придержать, одновременно потирая ушибленную во время нашей небольшой драки челюсть.

В глухом возмущении отпихиваю его от себя и, для надёжности выставив указательный палец вперёд, говорю:

– Последний раз, когда я доверилась тебе, ты оставил меня без всех моих сбережений!

«И с разбитым сердцем», – добавляю мысленно, но ему этого знать не надобно. Между нами разве что искры не разлетаются, и, чтоб снова не отвесить ему тумаков, я продолжаю путь в вагон-столовую.