Голос умолк, стон затих, Борис уснул глубоко и спокойно.

Прошло около часа. Из динамика рации уже в десятый раз раздавалось пикание вызова и голос Льва:

— Приём! Боря! Мира! Кто-нибудь! Приём! Что у вас?

Борис приоткрыл глаза, и неспешно нащупал рацию на поясе.

— Да, принимаю.

— Фу-у-х! Борис, как вы?

Он осмотрелся. Мира и Фея лежали вместе, в объятиях огромного медведя, он их бережно держал на своем широком брюхе, а его огромная голова прислонилась к скале, наблюдая за происходящим. Конечно, это была СтрельБа со своими фокусами, но обогреть и защитить женщин было однозначно верной мыслью. Борис кивнул медведю и улыбнулся.

— Всё нормально, отдыхаем, — сказал он в рацию. — Как вы?

— Борис, к вам рвётся Би. Она настаивает, чтобы её спустили, говорит, что сама бросится вниз, и мы её не сможем остановить. Что делать с этой чёртовой девчонкой?

— Да пусть спускается, сейчас я склонен ей доверять.

— Хорошо, ждите, мы её спустим, смотрите, чтобы она не свалилась вам на головы.

Борис слегка толкнул Миру, и когда та открыла глаза, сказал:

— К нам спускается Би, думаю, дальше она нас поведет, это же её планета.

Он улыбнулся. Страха больше не было, усталость отступала, и даже мгла вскоре казалась просто туманом.

Би спустилась через пятнадцать минут, улыбнулась, обняла Миру, затем Фею, коснулась плеча Бориса и потрепала косматую башку медведя. От её прикосновений все взбодрились, и готовы были идти дальше. СтрельБа снова стала собакой, и весело помахивая хвостом затрусила рядом с девочкой, которая уверенно пошла вперёд.

Через час пути стены раздались и показалась большая расщелина с озерцом посередине. Би подошла к нему, зачерпнула пригоршню воды и умылась. Её примеру последовали женщины, Борис вслед за ними тоже решил освежиться. Подойдя, он опустил руки в прохладную воду; мурашки пошли по коже, то ли от перепада температур, то ли от чего-то другого. Он плеснул водой в лицо. Протянул руки, чтобы зачерпнуть ещё, и ему захотелось полностью погрузиться в эту прохладу, смыть грязь, пот и все страхи, но прикосновение Би остановило его.

Вода покрылась дрожью волн, их отражения тускло заиграли на стенах, и из глубины донёсся стон. Борис всмотрелся в воду. Поверхность успокоилась и стала гладкой, а внизу начали проступать антропоморфные очертания. Сначала в них угадывалось только тело, а вскоре уже виднелись черты лица: строгое, волевое, скуластое, брови нависали на закрытые глаза, нос с едва заметной горбинкой, губы чуть припухлые. И тело, и и лицо были расслабленны. Он покоился в воде, нагой, мускулистый, полный жизни, но недвижимый, будто спал спокойным сном. От его губ и ноздрей отделились воздушные пузыри, и весело устремились к поверхности, а достигнув её, лопнули и по ущелью разнёсся стон, от которого все вздрогнули.

Сомнений не было — это академик Быстров. Рука Бориса протянулась к воде, но была перехвачена Би. Она молча посмотрела на него, и помотала головой. Они выпрямились в полный рост, к ним подошли остальные члены группы.

— Би, он нам нужен! — не отступал Борис. — Она дал разум твоей планете, но случилась катастрофа, и на наших планетах произошли изменения, которые привели к трагедиям. Фея потеряла ребёнка, мы не знаем, кем стали в новом пространстве-времени, и даже мы ли это сейчас. Только он может вернуть всё назад.

— А как же я? Что будет с планетой? Мы живы, мы существуем!

— Конечно, но ты, как и вся планета, перескочили миллионы лет развития, медленный, но полный самых разных свершений путь. Быть может, ты пропустила тот опыт, который привёл нас сюда.

— Опыт войн, убийств, гибели, разрушений? Веста показала мне. Может, он мне не нужен?

— Да, ты права, страшный опыт страданий. Но и созидания — городов, музыки, театров, картин, кораблей и открытий. Ты сейчас получила всё готовым, и может даже никогда сама не откроешь в себе то, что в тебе есть прекрасного. Так помоги же нам всем! Подумай, может твой путь будет особым, без тех страданий, которые вынесли наши миры.

Би внимательно посмотрела на всех. Повисла тишина, только было слышно, как со щёк Феи капают в воду слёзы. Девушка повернулась к озеру, вошла в воду, и медленно скрылась в глубине. Все замерли, не зная, что делать, но вот из-под воды стал подниматься силуэт. По мере приближения его очертания проступали всё отчетливее. Это был Веня. Академик Быстров. Тор.

Тор вышел на берег и открыл глаза. Неспешно отряхнул с себя воду, провёл ладонями по лицу и волосам, и оглядел всех.

— Спасибо, что пришли за мной, — сказал он тяжёлым, хриплым голосом.

Борис стянул с себя куртку и протянул её Быстрову, а затем, порывшись в рюкзаке, тонкий плед. Кое-как отеревшись и накрыв себя, Быстров оглянулся, подошёл к берегу, присел и опустил в воду руки, как будто на прощание. Через несколько мгновений от рук по воде прошла рябь. Он встал и повернулся к остальным.

— Надо возвращаться, нам поверили и нас отпускают.

— А как же Би? — с беспокойством спросила Фея. — Она там, в воде.