— Да уж, крутышка, — хмыкнула Ожега, козырнув сленгом Яви.

— Я видела, что ты с ней утром сидела, — Ягира обратилась к Юле. — Это всё правда?

— Ну… Да, её Радомилла зовут, — кивнула Юля. — Сказала мне, что я должна ей завидовать, потому что отец её признал. И теперь вот ходит, гордится.

— Отец признал? — задумчиво протянула Илата.

— Ага. И внешностью её новой одарил, — сказала Юля. — Раньше мы её знали совсем другой. Да, девочки?

— Она раньше под мороком ходила, — пожала плечами Оляна чуть отстранённо. — Но сейчас всё стало настоящим.

— За что и цену она заплатила приличную, — презрительно хмыкнула Ожега.

— А что за цену? — спросила Ягира.

— Подставила она нас знатно, — ответила Озара. — Подругой нашей назвалась, да в ловушку заманила. Мы той ценой были. За это ей почёт такой оказали. Судьбу изменили.

— Ага, вот и отрывается теперь, — хмыкнула Юля.

— В Змейлоре нельзя счёты сводить даже с кровниками, — предупредила нахмурившаяся Ягира. — За такое наказать могут серьёзно.

— Да мы и не собирались ей вредить, больно чести много, — фыркнула Ожега.

Внезапно Оляна рядом громко выдохнула, словно совсем не дышала, и Озара увидела, что из камня вышел Бай. За время испытания он изменился и уже почти совсем не походил на Данилу, чьё тело занял.

Складка между бровей Хэя тут же разгладилась.

— Простите… — Оляна отошла от них и встала рядом с братьями, что-то сказав. Из-за общего гула было не расслышать.

— Идёт к ним, — предупредила Ожега и первой заступила перед Радомиллой, преграждая ей путь.

Озара по одному упрямому затылку сестры поняла, что та будет молчать и ухмыляться, вглядываясь своим «фирменным взглядом» в бывшую Кикимору, которая попыталась обойти.

— Ой, Радмилла, то есть Радомилла, я тебе таа-а-к завидую, — вступила в их игру «задержи Кикимору» Юля. — Я пришла на испытании где-то через пару часов, а ты-то вообще, говорят, только вошла и вышла.

— Верно, — вздёрнула нос Радомилла. — Всё оказалось легко и просто. Не испытание, а ерунда. Эй вы, двое, что вы так долго? Устала вас ждать.

Хэй и Бай с явной неохотой отошли от Оляны и присоединились к Радомилле, которая посмотрела на них с превосходством.

«На этом богиня объявила, что испытание завершено», — сказал ректор Бурислав Ведагорович, и все начали расходится.

— В этом году всего пара людов попала на алтарь, — со знанием дела сказала Ягира. — Определённо удачный год.

— Никто же не запретит тебе сюда приходить, — пробурчал Хэй, глядя на расстроенное лицо брата, который вздыхал по поводу того, что их проживание разделили. — Тебе же лучше, сможешь уходить от пригляда, — намекнул он на то, что Радомиллу поселили в соседний блок пещер, причём ближе к выходу, так что мимо и не пройти.

— И правда, — согласился Бай.

Они вместе вспомнили историю, когда после испытания Радомилла перед сёстрами Горынычей показала, что может ими распоряжаться. Вообще-то нет, приказа слушать её им дед не давал, но они пока не стали раскрывать своих карт. Радомилла наслаждалась властью и красотой, которые получила. За этим оказалось даже забавно наблюдать.

Устроившись на постели-лежанке, Хэй неуютно поёрзал. Бай всё же решил ночевать у себя. Он хотел наладить отношения с Юлкой — подругой Оляны, да и Оляна вроде как намекнула, что будет приходить в гости к подруге.

До того, как они появились в Змейлоре, Хэй к избраннице брата не особо и присматривался. Всё время они куда-то спешили, да и при кратком разделении сложно откалибровать собственные чувства. Бай всегда ощущался ярче. Хэю же оказалось достаточно, что Оляна ни внешне, ни внутренне не была похожа на Эржену.

С этими мыслями он всё-таки попытался уснуть. Впереди ждала неделя выбора предметов для учёбы. А от воспоминаний об испытании хотелось передёрнуть плечами и укрыться с головой. Бейлор предложила им решить их дилемму с одним телом на двоих. Хорошо, что у них имелся пример деда, и они прекрасно знали, какими могут быть столь древние божества, так что быстро её раскусили, заподозрив неладное.

Паучиха умела сыграть на чувстве вины, всколыхнув, казалось, давно похороненные воспоминания. Хорошо, что, несмотря на то, что их попытались разделить, у богини ничего не вышло. Во многом из-за стремления Бая ко встрече с Оляной, и за одно это Хэй испытывал к ней благодарность.

— Так вы что, правда писать не умеете?! — упёрла руки в бока Радомилла, нависнув над ними. Хэй поморщился. Бай всего лишь попросил «тётушку» записать и их на теорию пространства и перемещения, один из предметов, где они могли быть с Оляной и её сёстрами. Радомилла, конечно, записала их, но потом устроила допрос с пристрастием. Хорошо ещё не прилюдно, в классе, а позже.