– А чо не так с ним?

– Сам всё увидишь ты!
– в стиле магистра Йоды.

– Ясно.

Вглядываюсь в лес.

– Варга выглядываешь?

– Да.

Свалил мой волкособ ещё по весне за волчьей стаей... Живой ли?..

Разворачиваюсь на звук тачки.

Все "свои" должны подтянуться только завтра. Это мы решили накануне бухнуть и шашлыки пожарить на базе, поэтому едем сегодня.

Машина чужая.

Дорогая, премиум класса. Низкий седан. Что на такой в тайге делать?

Преодолевая снежные заносы, скидывает скорость.

Смотрю на затененное пленкой окно. Там силуэт девушки. Лицо плохо видно. Только прижатые к стеклу ладони.

Казалось бы, ладони и ладони... Пальцы такие хрупкие...

Они так прижаты к стеклу...

Я перебираю в голове прилагательные, чтобы описать этот кадр, застрявший в голове, как постер фильма ужасов или триллера. Вот такие были говорящие пальцы!

Опять кукуха отъезжает? Я комиссован с посттравматическим. Бывают у меня заебы...

Мы молча и настороженно провожаем взглядами тачку.

– Кто это может быть?

– Странное дело. Там же дальше ни одного хутора даже.

– Но дорога то есть... Кто-то же колею накатал.

– Йода, ты наслушался?
– выплескиваю остатки чая в снег.

– Поехали по колее, глянем, что там. А то как-то стрёмно не знать местность на которой работаем.

– Поехали…

* - автор знает, что правильное произношение “инструкторЫ”, но эта разговорная форма вынесена из среды, там принято произносить так. “Понять и простить ”.

*********

Через несколько километров среди сосен и елей появляется сначала кирпичный забор, а потом трехэтажное белое здание. Довольно большое.

Точно не чья-то частная резиденция для охоты. Здесь без штата персонала не обойтись. Да и форма здания казенная. Не дворец с архитектурными изысками.

На однотипных окнах мелькают решетки с художественной ковкой.

Мы доезжаем до решетчатых ворот. Там, за ними, красивый сквер, с деревянными резными лавочками, неработающим, заваленным снегом фонтаном.

На вывеске "Нервно-психиатрический пансионат"

– Хм...
– оглядываю все внимательнее.
– А что-то я не видел ни одного столба сюда. У них автономное электричество?

– Ага, и адреса нет, - хмурится Танго.
– Потому что никакая трасса сюда не ведёт. Только координаты. Йода, погугли...

– Связь пропадает...

Выходим из тачки, он начинает ловить сигнал, поднимая телефон повыше.

Прячу лицо под балаклаву, надеваю перчатки. Сегодня мороз, воздух стынет. А завтра обещают оттепель...

– Замерзает...
– хмурится Йода.

– Дай, сюда, - снимаю свои перчатки, кладу на капот.

Отогреваю телефон в руках.

– Прогрузился, держи.

Через ворота к нам идёт женщина-врач. Сдержанно улыбается, с подозрением глядя на нас.

– Могу Вам чем-то помочь?

– Мы заблудились, - делает шаг ей навстречу Танго, снимая балаклаву вверх и обнажая лицо.
– Не подскажите, где военный полигон.

– Вам нужно вернуться километров двадцать до развилки. Вы повернули не туда.

– Благодарю. А что у вас тут за заведение?

– Неврологический пансионат.

– Мм...

– Я вас попрошу...
– указывает рукой в сторону, откуда мы приехали.
– Это частная территория, покиньте пожалуйста.

– Мы на вашу территорию не заезжаем, - вмешиваюсь я.

– Здесь несколько гектаров нашей земли. Вы на ней стоите.

– Нда? А кому конкретно она принадлежит? Покажите документы на собственность.

Выражение ее лица меняется, становясь менее услужливым, но зато гораздо более искренним.

– Покиньте территорию.

В воротах встают два охранника с автоматами.

– Воу!
– с вызовом ухмыляется Танго.

И - да... У нас одни рефлексы. Хочется дождаться темноты, тихо зайти на территорию и обезоружить, обезвредить...

Но мы такого приказа не получали. И мы не в зоне боевых действий, чтобы автономно такие решения принимать. Это мирняк…

– А с каких это пор у нас частным лицам разрешение выдают на автоматическое оружие?
– складываю я руки на груди.
– Или это военный объект?