– Ты перестала быть моей матерью, когда рассказала Свете про шрам и помогла ей довести Ксюшу до развода, - на удивление бесстрастно выдаю. Часть сердца отмирает, превращаясь в камень.
– Я чуть не лишился самого важного…

– Боже, прости, я не думала… Не ожидала подвоха, - выдавливает из себя слезы. Не верю я в ее раскаяние.
– Эта Света обманула меня, такой бедной и влюбленной казалась, - всхлипывает, но упорно не признает свою вину. Вместо этого выкручивается и оправдывается. – Откуда мне было знать, что она работает на конкурента. Вчера вечером Оксана об этом обмолвилась, а до этого я ни сном ни духом. Я бы никогда не поставила под угрозу твой бизнес!

– Ты так ничего и не поняла, - поднимаю глаза к небу, и горячий лоб окропляют капли дождя. Несмотря на сырость и холодный ветер, меня бросает в жар. Видимо, не до конца отошел от отравления. – Когда я говорил о самом важном, я не имел в виду бизнес. Плевать мне на него, - усмехаюсь, заметив неподдельный шок на лице матери. – Мне ничего не надо без жены. Все, чего я добиваюсь в жизни, делается исключительно ради семьи. Моей семьи. В ней я, Ксюша и наш будущий малыш. Что касается тебя… - выдерживаю паузу, чтобы перевести дух. Мысленно отрываю от себя кусок. С кровью и мясом. Навсегда. – С этого дня я полный сирота.

Глава 37

Ксюша

Движение секундной стрелки на настенных часах кажется бесконечным. Мерное тиканье бьет по барабанным перепонкам. Бросаю взгляд в окно, чтобы проверить, где Мэт, но вижу лишь часть его спины. Волнуюсь дико. Мой муж вернулся из больницы таким агрессивным, каким я никогда в жизни его не видела. Впервые повысил голос на мать, прогонял ее и даже вызвал такси, которое в эту самую минуту паркуется у открытых ворот.

– Я ничего не понимаю, - шепчу себе под нос.

В очередной раз покосившись на часы, заставляю себя отойти к плите. Мэт обмолвился о диете, поэтому ставлю кастрюльку для овсянки. С улыбкой вспоминаю, как он кормил меня кашей, думая, что у меня обострился гастрит. Опускаю взгляд на живот, поглаживаю через ткань майки.

– Сашенька, что происходит с твоим папкой, а? – с грустью выдыхаю. – Будем с тобой его лечить, - усмехаюсь.

Входная дверь хлопает, и я просыпаю овсяную крупу на столешницу. Бросаю все, бегу в коридор, чтобы встретить Мэта. Без слов набрасываюсь на него, обвивая руками за шею, и покрываю поцелуями мрачное, осунувшееся лицо.

– Ну, не злись, мой родной. Что случилось?
– касаюсь напряженно сжатых губ, и тут же попадаю в их теплый плен.

Мэт будто оживает рядом со мной, тает и смягчается. Углубляет поцелуй, с жадностью и первобытной страстью терзает мой рот, не давая возможности вздохнуть. Обнимает меня за талию, скользит ладонями вниз, подхватывает под бедра и, подняв, прокручивает.

– Тише, ты же больной, - смеюсь, запрокидывая голову. – Отпусти!

– Сколько тебе повторять, что не отпущу? – серьезно произносит. – Никогда, - переходит на хрип и все-таки ставит меня на пол.

– Я только за, - игриво подмигиваю и чмокаю его в щеку.

Замираю на мгновение, хмурюсь, а потом, встав на носочки, прижимаюсь губами к пылающему лбу.

– Ты весь горишь, - беспокойно всматриваюсь в усталое лицо, обхватываю его ладонями. – Тебя точно выписали или сам сбежал? – прищуриваюсь с подозрением.

– По пути я заехал в аптеку и купил все лекарства по рецепту, - кидает в свое оправдание, ловко уходя от ответа. Достает сверток из нагрудного кармана, демонстративно оставляет на тумбе вместе с предписаниями врача.

– М-м-м, ясно, - укоризненно качаю головой. – Тогда марш в душ, а потом завтракать, чтобы не пить таблетки на голодный желудок! – сердито командую, а сама беру листок с его диетой и внимательно изучаю.

– Так точно, мамочка, - шутливо и ласково шепчет муж, пройдясь пальцами по моему животику. Улыбка вдруг слетает с его лица, уступая место мрачной задумчивости. Взгляд тускнеет.

Несложно догадаться, что Мэт вспоминает недавнюю ссору с матерью.

– Расскажешь мне обо всем за завтраком, - заглядываю в его потухшие глаза, и на самом дне зрачков появляется слабый огонек. Разгорается, когда я провожу ладонью по небритой щеке. Нежно целую мужа в скулу, а после шепчу на ухо: - Надеюсь, ты понимаешь, что теперь ты на больничном? С сегодняшнего дня и до тех пор, пока не выздоровеешь. Никаких ресторанов! Иначе, клянусь, я запру тебя дома.

– Не переживай, я и сам не собираюсь тебя оставлять, - Мэт шумно вбирает носом мой запах и наклоняется к шее и, приникнув губами к пульсирующей жилке. – В ресторане все под контролем, там сейчас Костя…

Услышав это имя, резко отшатываюсь. Упираюсь ладонями в крепкий торс, отклоняюсь и внимательно сканирую Мэта, будто проверяю его детектором лжи. Пусть только попробует дать неправильный ответ…

– Костя, значит? – подловив его на очередной оговорке, выгибаю бровь: - И какого же Костю ты упоминаешь со вчерашнего дня? Случайно не Константина Воскресенского, нашего бракоразводного юриста? Независимого, непредвзятого и…