За ним начали по одному отступать остальные каратели, сообразив, что их первоначальный натиск как минимум не удался. Боевые чудовища по-прежнему были предельно рациональны и сразу уходили назад, поняв, что перевес не на их стороне.

Таким образом, первый раунд битвы закончился вничью.

На мгновение все замерли в абсолютной неподвижности, оценивая создавшееся положение. После чего один из супербойцов вдруг сделал приставной шаг к стене, возле которой выстроились экзоскелеты погрузчиков. Медленно, не спуская глаз с Горностаев, он спиной вперед вшагнул в погрузчик, и за ним неторопливо опустились прорезиненные страховочные ограничители, чтобы человек не выпал из недр экзоскелета при слишком резком движении в сторону.

Трое других супербойцов, включая обезоруженного, сделали то же самое. Помешать им Горностаи уже не могли никак. Они просто не успевали помешать — хотя мутанты двигались нарочито медленно, словно приглашая диверсантов в экзоскелетах попытаться их достать. Но было совершенно понятно, что при малейшем движении русских боевые монстры сразу ускорятся в несколько раз.

Теперь ситуация изменилась. Усиленные тела боевиков дополнительно усиливались мощью погрузочной техники, и все преимущества Горностаев превращались в ничто. Теперь крутые бойцы в экзоскелетах противостояли неуязвимым супербойцам в экзоскелетах, и результат этого противостояния был очевиден. Горностаев растерзают в клочья, хоть они наверняка окажут очень достойное сопротивление.

В полной неподвижности они оставались на своих местах, когда первый погрузчик с супербойцом внутри пришел в движение. Двигался он неровно, рывками — все-таки элитных солдат неведомого врага не обучали обращению с техникой для разгрузки. Однако управление этими машинами было столь простым, что его сразу освоил бы и десятилетний ребенок. Мастер боя легко справился с экзоскелетом и тяжелыми шагами направился к замершим погрузчикам Горностаев.

Лось не выдержал жуткого напряжения и принял оборонительную стойку. Его движение повторили Рысь и Грейс. Песец по-прежнему стоял на месте, опустив клешни и пристально вглядываясь в противника, пытаясь просчитать, какую именно оборону разумнее всего применить против атакующих. Не отбиться, конечно, но хотя бы подороже отдать свою жизнь и нанести врагу максимальный ущерб.

Впрочем, противники тут же отреагировали на угрожающие движения младших Горностаев. Они сразу перешли в турборежим, взвинтили темп и обрушились на противников в невероятном ускорении.

Казимир дважды едва успел парировать мощные удары клешней, мелькавших у самого его носа. Светлане тоже совсем чуть-чуть хватило скорости, чтобы суметь увернуться от хлесткого удара плашмя, который наверняка снес бы ко всем чертям металлорезиновое ограждение, систему страховочных ремней и ее голову, если бы достиг цели. Грейс Кюнхакль попыталась вступить в схватку со своим противником, но тот почти сразу перебил ей один из манипуляторов, и немка поневоле стала осторожничать, понимая, что полноценного сопротивления оказать теперь не сумеет.

На четвертого противника двинулся Родим, чувствуя, что совершает форменное самоубийство, — одна из клешней погрузчика у него по-прежнему была сломана, но если он не вступит в битву, то эта тварь полоснет одного из его ребят по незащищенной спине.

Экзоскелет врага стремительно выбросил вперед манипулятор-клешню, и Песец судорожно отмахнулся от него действующим манипулятором. Клешни столкнулись с оглушительным звоном.

Противник тут же провел серию контрвыпадов и обманных ударов. Пока Родиму удавалось парировать практически все. Как всегда во время боя или спарринга, он был максимально собран и сосредоточен, неотрывно и внимательно следил за соперником, что позволяло ему молниеносно реагировать на любые изменения в обстановке.

И все же тварь, которую создали специально для того, чтобы быть супербойцом, каждый раз почти опережала его. Это был бы идеальный партнер для спарринга — если бы этот спарринг не должен был неизбежно закончиться смертью Горностая.

И если тварь ускорится еще немного — а она рано или поздно ускорится, Пестрецов ничуть не сомневался в этом, — то отражать удары одной рукой он уже не сможет. Просто не успеет. Не хватит реакции.

Родим слышал, как заунывно воют сервомоторы, натужно скрипят металлические фермы погрузчиков и опасно трещат тросики, которые передают вектор усилия водителя стальным частям машины. Такую бешеную скорость еще выдерживало пластичное и тренированное человеческое тело, но уже с трудом выносил закаленный металл.

Комбатантам противника все время приходилось постепенно наращивать быстроту движений, чтобы Горностаи не смогли им противостоять. Атаки на начальном уровне ускорения диверсантам удавалось отражать без особого труда, поэтому супербойцам приходилось непрерывно ускорятся.

В какой-то момент скорость, которую навязывали клоны, стала настолько высокой, что русские невольно начали пропускать удары противника. Пока в этом не было ничего критичного — экзоскелеты наших покрылись царапинами и глубокими вмятинами, но по-настоящему страшные выпады Горностаям пока удавалось отражать или отводить в сторону. До самих диверсантов страшные удары противников пока не доставали, калеча лишь экзоскелеты.

Проблема заключалась в том, что диверсанты стремительно выдыхались, работая в таком невероятном темпе. Повышенная скорость движений требует катастрофического расхода энергии. Клоны же не выказывали ни малейших признаков усталости. Казалось, усталость неведома этим тварям так же, как и боль.

В любом случае с самого начала было ясно, что речь идет не о том, чтобы победить в схватке с четырьмя абсолютными воинами, каждый из которых превосходит Горностая на три головы. Не потому превосходит, что лучше подготовлен, а потому, что его тело изначально сконструировано так, чтобы владелец был идеальной боевой машиной. К сожалению, упорными тренировками обычному человеку такого результата добиться невозможно, как ни пытайся.