Он, словно одержимый, поднял руку и попытался нанести удар, но я, словно молния, успел увернуться, и, сжав в руках рукоять меча, нанес еще один удар, и этот удар, словно ураган, сбил его с ног. Он рухнул на землю, словно мешок с мукой, и его тело, словно рыба, которая выбросилась на берег, задрожало, но его фанатичный взгляд, словно лазер, все еще был устремлен на меня. Он, словно безумец, поднял руку и достал черный, словно уголь, камень, и начал бормотать заклинания, и его голос, словно колокол, зазвенел в воздухе, и я почувствовал, что скоро, произойдет нечто непоправимое, и что тьма вот-вот поглотит этот мир.

— Нет! — крикнул я, и мой голос прозвучал, словно отчаянный вопль, — Ты не откроешь этот проклятый портал!

И тут, словно в замедленной съемке, произошло нечто ужасное, и в это не хотелось верить. Верховный жрец, с безумной улыбкой на лице, словно марионетка, бросился прямо на мой меч, и его тело, словно солома, пронзила рукоять, и этот вид, словно кадр из фильма ужасов, навсегда врезался в мою память. Но его глаза, словно два раскаленных угля, продолжали гореть фанатичным огнем, и его дыхание, словно ледяной ветер, обжигало мою кожу.

— Спасибо тебе, глупец, — прохрипел он, и его слова, словно яд, просочились в мой мозг, и эхом, словно зловещее пророчество, разнеслись по двору.

В этот самый момент, когда Фридрих пронзил себя моим мечом, из его тела, словно из разорванного сосуда, вырвался ослепительный столб света, и этот свет был настолько ярким, что я на мгновение ослеп и единственное, что я чувствовал, это жгучая боль, словно все мои кости, как в тисках, сжимало невидимой рукой, и этот свет, словно пожар, охватил все вокруг. Свет, как торнадо, окутал все пространство, и сектанты, словно пепел на ветру, рассыпались на части, словно их никогда и не существовало, и их крики, словно эхо, исчезли в оглушительной тишине.

Сьюзи, Кэйтлин и Эрик, словно ослепленные, отступили назад, прикрывая глаза руками, а Пляшущая Тень замерла на месте, и ее темный силуэт был единственным, кто не отступил перед ослепительным светом, словно она была темным стражем, который готов был защитить нас от любой угрозы.

Я как щепка в водовороте, почувствовал, как меня тянет куда-то, и в этот момент я увидел, как из моего тела, будто серебряные нити, вырываются лучи света, и они тянулись к небу, словно корни огромного дерева, и в этот момент я понимал, что этот свет, это не просто какая-то энергия, это нечто гораздо большее, чем мы могли себе представить.

Свет начал сгущаться и из него, словно из глины, начали проявляться контуры, и сначала это были абстрактные формы, и постепенно они начали приобретать человеческий облик, и передо мной предстали двое существ, они были похожи на людей, но их тела, словно звезды, светились изнутри, и их глаза были наполнены мудростью и силой, и в этот момент я понял, что это были те самые боги, древние и могущественные, чье возвращение мы, словно отчаянные герои, так отчаянно пытались предотвратить.

Я, словно приговоренный к смерти, понимал, что мы потерпели поражение, и наши усилия, как попытка потушить пожар соломинкой, оказались напрасны. Портал был открыт, и теперь боги, словно кошмар, вернулись в наш мир, и я почувствовал, как меня, словно ледяной волной, охватывает отчаяние, и я понимал, что всему пришел конец.

Боги, словно не замечая нас, медленно начали ступать по земле, и они начали осматриваться, и их взгляды, словно прожекторы, пронзили меня насквозь, и я почувствовал, как их сила, словно лавина, обрушивается на меня, и мои кости, словно стекло, начали трещать, но в последний момент, Пляшущая Тень, успела укрыть меня темной вуалью, защитив от их божественной силы, и, в этот момент, я почувствовал, что она, словно герой, пожертвовала собой ради нашего спасения.

Сцена, развернувшаяся перед нашими глазами, была настолько сюрреалистичной, что казалась каким-то бредовым сном, и в это не хотелось верить. Двое существ, только что сияющих божественной энергией, словно по волшебству, превратились в самых обыкновенных парней, словно сошли с обложки модного журнала. Белобрысый паренек в черном, как смоль, костюме и брюнет в ослепительно белом, как будто сошедшие со съемок рекламы, стояли рядом, как закадычные друзья, и их разговор, как будто сцена из дешевого ситкома, совершенно не вязался с их божественным могуществом, как будто они играли какие-то роли, которые им совершенно не подходят.

— Ну, че, братан, — заговорил белобрысый, похлопывая брюнета по плечу, словно друга, с которым давно не виделся. — Давненько же мы тут не зависали, лет эдак, пару тыщ, по-любому, ты как считаешь?

— Ага, — ответил брюнет, и его голос, словно уставшего от дел бизнесмена, прозвучал с неким сарказмом. — Я уже, честно говоря, заждался этого бардака, тут у них такой трэшак, прям вайб 90-х, как будто застряли во времени, ностальгия, блин.

— Так что, го сферы делить? — белобрысый, как маленький ребенок в песочнице, прищурился, словно выбирал любимую игрушку, и начал тыкать пальцем в разные стороны. — Африку, я так думаю, я себе заберу, там сафари прикольные, хочу фотки в инсту выложить, хайпануть немного.