Еще издалека я слышу стук баскетбольного мяча, приглушенные голоса и смех. Кирилл действительно оказался в спортзале. Да не один, а с капитаном нашей женской команды – Наташей Борисовой. Они по очереди кидают мяч в кольцо и весело о чем-то переговариваются. Я ожидала разбитое сердце? Что ж, все практически сбылось. Сердце не разбилось, но определенно больно треснуло пополам. А еще меня захлестывает злость: Кирилл не заболел и даже не умер. У него нет уважительной причины портить мой любимый праздник. Обычно мы списываемся с самого утра, что сегодня пошло не так? Неужели так сложно друг друга поздравить?

Я не могу остаться в стороне, поэтому демонстративно откашливаюсь, и мое «кхе-кхе» эхом разносится по пустому залу. Кирилл и Наташа тут же оборачиваются.

– Лола? – удивляется мой парень. – Что ты здесь делаешь?

Я кивком указываю на дверь и первая выхожу в коридор. Сердце почему-то гулко стучит у самого горла. Дождавшись Кирилла, сразу иду в атаку. Сдерживать эмоции – это совсем не про меня.

– Как ты мог?! – возмущаюсь я.

– Лола, ты о чем? И что здесь делаешь? У нас сейчас биология…

– Я могу сказать тебе то же самое.

– Чего ты злишься? Я просто прогуливал алгебру.

– С каких это пор ты начал прогуливать? Да еще и с Борисовой?

– Я не виноват, что у «бэшек» окно.

– И ты за все утро не мог написать мне в такой день?

– В какой такой день? – искренне не врубается Кирилл, и я понимаю, что он просто забыл про День святого Валентина. Или посчитал его неважным.

Я не в силах сдерживать раздражение. В последнее время мы стали много ссориться, и это чувство посещает меня все чаще. Смотрю в холодные голубые глаза Кирилла, но Меньшов выдерживает мой злой взгляд. Кирилл поджимает губы. Так он делает всякий раз, когда мы начинаем ругаться.

Я молча лезу в рюкзак и достаю запакованный подарок для Кирилла.

– С праздником! – бурчу я, силой пихнув в руки парня коробку в розовой бумаге. В ней: разные памятные мелочи с наших первых свиданий, набор сладостей и любимый парфюм Кирилла, который по моей просьбе Влад заранее достал в дьюти-фри.

Наконец до Кирилла доходит.

– Так вот почему ты злишься? Из-за дурацкого праздника?

– Это любимый и важный для меня праздник. И ты об этом знаешь!

– Лола, как же ты достала драматизировать по любому поводу, – раздраженно морщится Кирилл, и это становится последней каплей. Он даже не признает свою вину! – Ну, забыл и забыл…

– Это ты меня достал своей холодностью и безразличием. Вали к своей Борисовой!

– С радостью. Забью ей трехочковый.

В сердцах демонстрирую Кириллу средний палец и направляюсь в сторону гардероба. Сегодня я больше не намерена пересекаться с ним в школе. Как же Кирилл раздражает своим лицемерием! В школе его считают самым примерным, приветливым, идеальным…

На выходе меня останавливает дежурная девятиклассница и протягивает несколько анонимных валентинок:

– Спивак, это для тебя оставили!

Кто-то не испугался Меньшова? Тут же испытываю секундную радость. Ничего-ничего, я долго одна не останусь. Пусть Кирилл себе не воображает.

На улице выключаю телефон. Позже мой парень наверняка захочет позвонить, чтобы извиниться. Но пока общаться с ним я не намерена. Пусть знает, что в этот раз я обижена серьезно.

Чтобы снять стресс, принимаю решение заняться любимым делом – шопингом и вместо уроков отправляюсь в ближайший ТЦ. Но и поход по магазинам не отвлекает от грустных мыслей. Я так долго ждала этот день, и вот… Он безжалостно испорчен.

Новая юбка, канцелярия, пара книг, блеск для губ, одинокий поход в кофейню… Отец, дабы искупить вину за свою вечную занятость, никогда не ущемляет меня в карманных расходах. Я потратила практически все деньги, оставленные на месяц, но удовольствия не получила.

До нашего поселка добираюсь на такси. Весь путь по радио передают приветы и признаются в любви. Уже давно спустились сумерки, и трасса вспыхивает огнями.

Дом встречает меня гробовой тишиной. Коробок в коридоре уже нет: за день Влад успел погрузить их и перевезти в свою квартиру. К обиде примешивается острая тоска и одиночество. Не переодевшись, весь вечер валяюсь в кровати: смотрю мелодраму, жую шоколад Хованского и совсем немного плачу. Засыпаю с мыслью, что это самый ужасный День святого Валентина в моей жизни. И, кажется, его нельзя испортить еще больше… Однако через пару часов просыпаюсь оттого, что кто-то гладит меня по волосам.

– Папа? – удивляюсь я, распахнув глаза. Отец сидит на краю кровати и внимательно смотрит на меня.

– Лолик, что у тебя с телефоном?

Я обескураженно перевожу взгляд на черное окно, пытаясь понять, который сейчас час. Кажется, уже очень поздно. За окном бесится метель.

– Поужинаем вместе? – внезапно предлагает отец. Мы редко едим за одним столом. Пожалуй, только когда к нам приезжает Влад.

Какая муха его укусила?

– А есть нечего, – откашлявшись, отвечаю я. – Влад уехал к себе.