— Это да, — согласился командир, — Если в группе находится хороший ментальщик — это удача. Меня раз в плечо задело, а медик… совсем зелёный пацан, вколол тримедола, на всякий случай, мать его… Так у меня рука полностью отнялась. Пришлось левой стрелять, а перезаряжать заставлял этого салагу. Значит, прокаченный ментальщик легко может убить, отключив дыхание?

На неожиданный вывод Ломова быстро среагировала Сафонова.

— Не о том думаешь, Пешня! Хватит забивать головы себе и другим разными бреднями. Только людей пугаешь.

— Возвращаемся, — слегка разочарованно приказал командир.

Черов помог взвалить тело минералога на спину сержанту. Сам, собрав шанцевый инструмент, подхватил ведро и АМБ призора, двинулся следом. Ломов прикрывал отход, медленно пятясь к лагерю.

— Капитан права, — чтобы замять неловкое молчание, сказал Черов, — Мы не концентрируемся на убийстве, распыляем своё внимание на склоки и разные, ничего не значащие, мелочи. От любого преступления тянутся ниточки к исполнителю, мы просто ставим не те вопросы.

— Остапа понесло… — донеслось из динамиков. На этот раз Денис чётко уловил насмешливые нотки и узнал голос Мельникова.

— Заткнись, Гизмо, — Черов сурово прикрикнул на товарища, — Классическое утверждение: «ищи кому выгодно», тут не канает. Здесь нужно ставить вопрос иначе. Чего такого узнал Петрос, если нашему противнику пришлось его ликвидировать?

— Мы на месте, — сообщил Черов, когда траурная процессия приблизилась к пролому в стене. Затем помог Танку опустить тело Петроса на землю. Как раз в ту ложбинку, где укрывался Попаданец перед тем, как сменить Дениса на крыше.

— Чисто, — успокоил Сахраб с лестницы.

— Контроль, — подтвердили разведчики, наблюдавшие за остальными направлениями, откуда противник мог проникнуть и напасть на лагерь.

Вносить труп минералога внутрь Черов не планировал. Он решил, что слишком большой риск и это подвергнет опасности собравшихся в помещении гражданских. Мало ли что окажется под скафандром учёного. Приблизившийся Ломов поддержал решение бойца и одобрительно кивнул.

— Манюня! — приказал он, продолжая всматриваться в участок бывшей дороги, ведущей к месту раскопок Петроса, — Захвати всё, что нужно, и выходи. Вскрывать труп нет смысла, а вот осмотреть тело после снятия скафандра необходимо. Хотя бы визуально. Впрочем, ты в курсе, что делать. Танк, замени капитана в схроне. Черов, принеси мешок с тележки и подготовь место в кузове для трупа.

Под присмотром командира, отдающего чёткие приказы и следящего за незамедлительным их выполнением, работа продвигалась споро, и уже через четверть часа Сафонова смогла озвучить первые результаты.

— Смерть наступила часа четыре назад, — доложила она, вынув ректальный термометр и сверившись с таблицей в своём блокноте.

— Твоё мнение, Черов? — спросил командир.

— Совпадает с моей версией, — подтвердил Денис, разматывая скрученный в рулон вакуумный биочехол, — Часа три мы изучали пути подхода, проводили первичный осмотр места гибели и транспортировали тело сюда. Это нормально. В Отрадном у дежурной опергруппы на всё уходит гораздо больше времени, но у них и цели другие. Мы уложились по минимуму, с учётом мер безопасности и страха перед внезапным нападением. Плюс то время, что предшествовало обнаружению гибели наших товарищей. Всё сходится.

— Хорошо. Что с телом?

Ломов любопытством не страдал и за всё время осмотра ни разу не оглянулся на колдующую с трупом Сафонову. Он чётко знал свои обязанности и, встав на колено, держал на прицеле весь правый сектор.

— С предварительным заключением Нестора согласна, — доложила Сафонова, — Смерть наступила в следствии асфиксии. А вот что к ней привело, узнаем только после вскрытия и лабораторных исследований биоматериала. Тут я бессильна.

— Хорошо, — в очередной раз согласился Ломов, — Пакуйте тело в мешок и грузите на телегу. Потом заходим в схрон и начинаем мозговой штурм. У меня масса вопросов.

На всё про всё ушло около сорока минут. Зайдя в схрон, Черов отстегнул фляжку и, устало кряхтя, сел возле стены, привалившись спиной к кладке. Выглядел его поступок достаточно показушно, но вряд ли кто сможет дать правильную оценку, учитывая общий стресс.

Остальные расслабиться себе не позволили. Девять пар глаз неотрывно следили за их действиями и под их внимательным взором начальники не могли себе позволить проявить хоть малейшую слабость. Уязвимость или хотя бы временное бессилие тех, на кого надеешься и доверяешь свою жизнь, чревато унынием, и, как следствие, потерей контроля над собственными эмоциями. Это практически первобытный закон первых поселений предков современных людей. Если хотите, закон любого животного сообщества, будь то волчья стая, табун диких лошадей или стадо каких-нибудь бизонов. Как только вожаки расписываются в собственном бессилии, остальные впадают в панику. Кто-то старается перехватить бразды правления, кто-то трусливо ложится на землю или, поджав хвост, бежит прятаться. В любом случае, паника сейчас не нужна никому. Поэтому начальство держит марку, а Черов всего лишь подчинённый. Его минута слабости никому вреда не принесёт.

К тому же Ломов всегда может прикрикнуть на бойца и тот мгновенно преобразится и бросится исполнять новое приказание. Это понимали все, поэтому на Дениса никто не обращал внимания.

— Не много ему воды? — спросил Дим Димыч, присаживаясь возле Якобинца, — Мы хоть в тени, но температура намного выше среднего. В жару сама знаешь, либо почки посадит, либо потом изойдёт. Пользы никакой.

— Пусть. Он не частит. Просто напуган и не может совладать с собой. Скоро допьёт свою бутылочку и успокоится.