Пётр повёл рукой вбок, и сваленные кучи земли, которые изымала Саша, повинуясь его воле, прямо на глазах начали превращаться в укрепления с бойницами. Вертикальные стены многометровой толщины в теории были способны выдержать даже ядерный удар, с тем условием, что он был бы хотя бы в нескольких километрах, поэтому отряд даже не думал беспокоиться.

— По всей видимости, они ждали подкрепления. — Произнёс парень. — Интересно, кому вообще может не нравиться то, что мы делаем?

— Пфф… Да кому угодно. — Начал отвечать Алексей, подготавливающий для себя запас воды. Из канала к нему тянулась толстая, не меньше метра в диаметре, струя морской воды, которую он перенаправлял за укрепления, превращая сухую землю в самое настоящее болото, через которую невозможно было бы пробраться без бронетехники. — Пираты, экологические экстремисты, проповедники всех мастей, представители местных локальных общин, живущих неподалеку и кормящихся с потока. Никто из них не хочет изменения привычного уклада жизни, а учитывая, что сам регион не сильно то и спокоен, особенно в свете последних событий, то желающих нас прикончить целая куча. — Парень бросил взгляд на приставленных к ним военных, осуществляющих охрану, убедился, что они занимают места, изготавливая оружие к бою, устанавливают пулеметы и вообще выглядят спокойно, и продолжил. — Я удивлён, что они на нас раньше не напали, как те безумцы с палками в степях Казахстана, где мы прокладывали новое русло для наполнения Аральского моря.

— Собирали силы. — Вставил слово подошедший командир роты охраны. — Местные способны нападать только превосходящими силами, так что там, скорее всего, как минимум пара тысяч человек.

— Охренеть. — Удивлённо присвистнул продолжающий создавать укрепления Пётр. Земля всё продолжала наползать с разных сторон, формируя воистину неприступный бастион. В образовавшемся болоте начали расти противотанковые ежи, правда, сделанные из камня, и появляться множество тонких и острых шипов. — Где же мы их всех хоронить будем?

Его товарищи с укоризной на него посмотрели, и он тут же начал оправдываться.

— А что? Мы же их сейчас убьём? Убьём! А погода жаркая, и трупы быстро начнут вонять. Мне не хочется работать в таких условиях.

— Вот ты и закопаешь, не зря же землёй управляешь. — Отрезала Екатерина, возмущённо взмахнув рукой. — Поработаешь немного могильщиком для пиратов.

— Птичка — 3, я Наседка — 1, как слышишь? Приём?

Люди из первой десятки пользователей, прервав разговор, повернулись к военному, который связывался с кем-то по коммуникатору.

— Я Птичка — 3. Слышу Вас хорошо.

— Я тебе сейчас координаты скину. Пройдись по ним, хорошо?

— Вас принял. Выполняю.

Не успело пройти даже минуты, как небо над пустыней разорвало с громким треском, и в воздухе появился окутанный огнём от трения космический истребитель. Один из десятка, постоянно находящихся неподалеку от Земли и осуществляющий патрулирование и прикрытие, он летел вниз, наведясь на полученную точку и, увидев колонну бронетехники, едущую по пустыне, открыл огонь из бортового оружия.

Лазеры перепахали песок, разрезали десяток единиц техники, и он, зависнув на высоте в десять километров, начал точечным огнём выбивать едущих террористов.

— Красиво работает… — Проговорил командир роты охраны. — Нам бы таких птичек, да на десяток лет пораньше. Висит себе хрен знает на какой высоте и стреляет так метко, что может попасть в спичечный коробок. Жизнь бы совсем по-другому сложилась.

— Опять удовольствия лишили. — Недовольно проворчал Пётр и вернулся к работе, понимая, что после такого разгрома до них никто не доедет. Выдвинувшаяся армада теперь чадила дымом, догорая в песках, а чудом уцелевшие два пикапа с пулеметами развернулись и теперь на скорости, виляя, мчались по песку, даже не думая об атаке.

— О! Не переживай, думаю, на следующем объекте выдастся шанс пострелять. Особенно когда начнём делать сквозные тоннели через горы. Там космическое прикрытие неэффективно, так что ещё хлебнем кровушки. — Утешающе ответил ему военный. — Как показала практика, одним лишь добрым словом результата не достичь. В процессе объединения планеты придётся пролить много крови. Успеет ещё надоесть.

На глубине в сто метров, в земле, уплотнённой до состояния камня, царила кромешная тьма. Абсолютная, давящая на разум, без единого проблеска света. И у любого человека, оказавшегося так глубоко, буквально звенела бы в ушах могильная тишина, нарушаемая только слабыми звуками, возникающими от появления внутренних напряжений и микротрещин. Вот только там не было живых людей. Был только один разорванный на части труп да микроорганизмы, пирующие на разлагающейся плоти.

Вдобавок у погребённого принца уши были забиты землёй, и он всё равно не услышал бы этих звуков, слишком тихих для людей и регистрируемых только сверхчувствительной сейсмической аппаратурой. Части его тела были окружены спрессованной почвой, и где-то неподалеку куски рук, ног и туловища, признанные негодными для восстановления, стали кормом для земляных червей и нематодов, пробурившихся к внезапно появившейся пище и разрыхливших спрессованную породу.

Вот только смерть была странной. Словно висящей где-то неподалёку, ожидающей своей мига, но почему-то не берущей своё, не заканчивающей постоянную пытку. И постоянно на грани ощущений присутствовала боль. Тянущая, ноющая, колющая и ещё сотни эпитетов во всём её многообразии. Непрекращающаяся и терзающая находящийся в полузабытье разум, в теории вообще не имеющий права существовать, так как всё, что осталось от человека, — это окровавленная и разрубленная на три части голова.

Первым шагом в регенерации человека стало её восстановление. Каждая часть находилась в разном месте, поэтому случайным образом был выбран самый большой кусок, который и стал увеличиваться в объеме. Выросла сначала лобная кость, затем затылочная и клиновидная. Потом мозговая ткань стала увеличиваться в объеме, и наконец началось восстановление скелета. От основания черепа потянулся позвоночник. Позвонки вырастали один за другим, каждый со своей формой, соединяясь связками и межпозвоночными дисками. Они пробивали путь через землю, разрыхляя её, и спрессованная до каменной прочности почва начала поддаваться, расталкиваемая во все стороны появляющейся будто из ниоткуда органикой.