– Я полагаю, ты все еще принимаешь пациентов, да?
– спросил Джонас.

Чарли опустил голову.

– Да. Я действительно должен это сделать.

Время было выбрано неудачно, но Чарли не был бы Чарли, если бы не спешил кому-нибудь помочь.

– Я понимаю.

Чарли сжал его руку.

– Ты подождешь меня?

– Я буду ждать всю ночь, если понадобится.

Глава 3

У Чарли все еще кружилась голова, когда он шел по коридору на кухню. Кто-то стучал в заднюю дверь, это был сосед, которому нужна была помощь, но Чарли мог думать только о Джонасе.

Джонас, впервые за шесть лет, здесь, в его доме. Чарли пожалел, что им помешали. Больше всего на свете ему хотелось развести огонь и провести ночь, занимаясь любовью.

Хотя ему, конечно, хотелось бы сначала волшебным образом сбросить двадцать фунтов.

Он открыл дверь и включил свет на крыльце, осветив незнакомую женщину лет тридцати с небольшим, бледную и худощавую, с грязно-светлыми волосами. Ее пальто выглядело недостаточно теплым для снега на улице.

– Ты Чарли?

– Да.

– Я Маккенна. Я переехала сюда всего пару недель назад.
– Она указала вниз по улице на ветхий двухэтажный дом, который, как было известно Чарли, сдавался в аренду.
– Агнес сказала, вы помогаете людям?

Агнес уже много лет занимала другую половину двухквартирного дома. Ей было за восемьдесят, и она жила на пособие по социальному обеспечению. У нее было трое взрослых детей и несколько внуков, один из которых постоянно сидел без работы и постоянно просил милостыню. У Агнес был ужасный артрит, и Чарли недавно убедил ее попробовать нанести на руки крем на основе КБР (каннабидиол - натуральное химическое вещество, которое вырабатывается растением Каннабис сатива). Будучи ребенком поколения, помешанного на марихуане, она сначала сопротивлялась, но, в конце концов, сдалась, когда Чарли заверил ее, что это не принесет ей кайфа. Позже она сообщила, что впервые за много лет смогла снова вязать благодаря крему. Мазь обошлась Чарли в огромную сумму денег в местной аптеке, и он, как всегда, отдал ее ей бесплатно, но ни о чем не жалел. Агнес была хорошим человеком.

Но эта женщина, стоящая сейчас на заднем крыльце его дома? Первой реакцией Чарли была настороженность. Он не доверял ей, хотя и не мог бы сказать, почему именно. Возможно, дело было в ее одежде, которая висела на ней так, словно была не ее собственной. Возможно, дело было в восковой бледности ее кожи в свете фонаря на крыльце. Возможно, дело было только в том, что она была новенькой в этом районе.

Чарли мысленно выругал себя за поспешные выводы. Он почти ничего о ней не знал. Дело было только в том, что она помешала ему провести время с Джонасом, но было бы несправедливо винить ее за это.

Чарли придержал дверь и впустил женщину в кухню. Она огляделась с нескрываемым любопытством.

Кухня Чарли была больше, чем у большинства других, особенно для такого старого дома. Его бабушка всегда говорила, что кухня - сердце дома, и в ее случае это, безусловно, было правдой. Еще до рождения Чарли его дед снес стену и переделал всю комнату для своей жены, предоставив ей дополнительное рабочее пространство и достаточно места для огромного стола, которым Чарли до сих пор пользовался. Его бабушка планировала иметь четверых, пятерых или даже шестерых детей. Она представляла себе множество внуков за этим столом. Но вскоре после рождения ее первой дочери, Розы, она потеряла мужа в результате несчастного случая на производстве. Эта дочь в конечном итоге родила Чарли. Четыре года спустя Роза запила бутылку снотворного бутылкой водки.

После этого на огромном обеденном столе, за которым могли бы разместиться десять человек с запасом, было всего два комплекта столовых приборов - один для Чарли, другой для его бабушки, которая, несмотря на всю душевную боль в своей жизни, сумела сохранить веру в то, что жизнь, это дар чтобы насладиться им в полной мере. Она была настроена позитивно и оптимистично, хотя имела полное право злиться и ожесточаться.

Чарли все еще скучал по ней каждый божий день. Он часто думал, как бы ей понравилось пойти в «Тап Хаус» и послушать игру Эйвери. Теперь, оказавшись лицом к лицу с Маккенной на кухне, он знал, что его бабушка отругала бы его за желание судить эту женщину, стоявшую перед ним, ее грязная одежда свисала с костлявой фигуры, а волосы выглядели так, словно их не мыли несколько дней.

«Каждый борется со своими проблемами, - сказала бы ему его бабушка.
– Не думай, что ты знаешь, какие они».

И все же, бабушка или нет, Чарли готов был поспорить, что одна из проблем этой женщины была связана с наркотиками.

– Чем я могу вам помочь?
– Спросил Чарли.

– У меня болит голова.

Чарли сдержался, чтобы не застонать вслух. С точки зрения медицинского работника, головные боли были самыми тяжелыми. Возможных причин было так много, что определить их было практически невозможно. И когда дело доходило до лечения, большинство людей не хотели утруждать себя физиотерапией, физическими упражнениями или отказом от кофеина и сахара. Они хотели исключить такие серьезные и пугающие возможности, как опухоль головного мозга. Но как только это было сделано, все, чего они хотели, это принять таблетку, чтобы избавиться от этого и продолжить свой день.

Но Чарли ничего этого вслух не сказал. Он отвел ее в свой смотровой кабинет. Много лет назад он оборудовал его раковиной, смотровым столом и тонометром на стене. Он начал с проверки ее жизненно важных показателей. Ее кровяное давление было немного повышено, но не так сильно. То же самое с частотой сердечных сокращений. В грудной клетке и легких все было чисто. А затем начались вопросы.

– Что у вас за боль?
– Она растерянно заморгала, и Чарли продолжил: - Как бы вы это описали? Колющая? Пульсирующая? Устойчивая?