— Федот, я лишь поддержал решение Царя, потому что оно уже было принято. Оспаривать его — глупость. Тем более предложение Филинова выгодно нам.

Годунов щурится:

— Выгодно?

— Разумеется, — Хлестаков лениво пожимает плечами. — Мы убьём больше гулей и получим наши земли назад. Междуречье снова будет нашим. Чем не вариант?

Годунов зло цедит сквозь зубы:

— Но теперь нам придётся впрягаться, тратить силы, войска, ресурсы. А могли бы просто воевать на бумаге, заявляя об участии, а на деле привлекать лишь небольшие отряды, а зачистку провел бы Кутузов!

— Ну, теперь уж поздно, — невозмутимо отвечает Хлестаков, делая маленький глоток коньяка, словно наслаждаясь беседой.

Годунов раздражённо потирает переносицу:

— И к тому же… У мальчишки, у этого Филинова, всегда есть козырь в рукаве. Сколько с ним дворян связывалось? Вспомни Бирюзовых, Горлановых, Стяжковых… Все огребали. Причём сильно, если верить слухам.

Хлестаков отмахивается, будто речь идёт о чепухе:

— У мальчишки гвардия меньше нашей в разы.

— Да, но он хитрый, как лис, — огрызается Годунов, уже испытавший это качество графа на собственной шкуре.

— Это его не спасет, — уверенно усмехается Хлестаков. — Мы удержим его в Москве. Не дадим вовремя выбраться.

Годунов подозрительно глядит на него:

— Ты так уверен?

— Да, потому что я уже договорился с Воробьёвыми. Они помогут нам. Воробьёвы тоже Семибоярщина… Им тоже выгодно задержать Филинова в Москве.

Годунов наконец чуть расслабляется, откидывается на спинку кресла и делает долгий глоток коньяка.

— Может, и прокатит… — выдыхает он, задумчиво перекатывая бокал в руке.

Кажется, всё ещё можно прокатить.

Кажется…

* * *

Рано утром мы с Гепарой отправляемся на «Лубянку».

Город только просыпается, дороги ещё относительно свободны, и в машине царит редкий момент спокойствия. Гепара задумчиво смотрит в окно, потом вдруг говорит:

— Господин, я ночью выходила в сад… Туда также заглядывал ваш новый гость.

Киваю без удивления.

— Да, это Воитель Феанор. Правда угрюмый тип?

Я и так знаю, что они пересекались. Через Ломтика наблюдал за ситуацией — Феанор, как пёс, метался по территории, проверяя, насколько глубоко может сунуть нос.

Гепара говорит чуть тише:

— Он выглядел очень грустным.

— Он сам виноват в своих проблемах, — отмахиваюсь.

Прибыв на место, оставляю Гепару в коридоре на скамейке, а сам захожу в кабинет начальника отдела астральных исследований — Мефодия Сролинова.

Главный экспедитор поднимается из-за стола, протягивает руку. Улыбка у него вежливая, но в глазах — внимательная оценка.

— Данила Степанович, очень рад с вами лично пообщаться! Чем могу помочь?

Я спокойно отвечаю:

— Мефодий Артёмович, давайте я просто передам вам воспоминания Гепары, и вы сами увидите, по какому поводу я пришёл.

Тот слегка приподнимает брови, но тут же кивает:

— Конечно, как удобно…

Передаю ему сцены общения Берковича с Гепарой.

Мефодий принимает образы, и по мере того, как они проецируются в его сознании, лицо темнеет.

— Теперь понимаете, зачем я здесь, Мефодий Артёмович? — спрашиваю я, спокойно наблюдая за его реакцией. — Чтобы подать жалобу на вашего сотрудника.

Он молчит пару секунд, потом медленно выдыхает:

— Прекрасно вас понимаю, Данила Степанович. Произошедшее недопустимо. Я не знал об этом. Конечно, я вызову агента Берковича, он принесёт извинения лично перед вами, а затем мы проведем служебное расследование о превышении полномочий…

Я качаю головой:

— Расследование — это хорошо, но он также должен извиниться перед моей подданной. Перед Гепарой.

Мефодий сразу кивает:

— Разумеется.

Я зову Гепару по мысленной связи, а начальник отдела вызывает Берковича.

Гепара входит в кабинет, следом за ней, явно неохотно, заходит Беркович. Как только экспедитор видит мутантку, в глазах вспыхивает раздражение, но он быстро прячет эмоции за маской холодного равнодушия.

— Чем могу помочь, Мефодий Артёмович? — спрашивает он натянуто, будто его только что прервали на чём-то важном.

Но Мефодий даже не даёт ему договорить, обрывает жёстко, без лишних прелюдий:

— Константин Константинович, я в курсе вашего психологического давления на сударыню Гепару. Вы отстраняетесь от службы на время расследования. А сейчас вам нужно извиниться перед сударыней.