Руины училища находятся чуть севернее их позиций.

— На мины напоролись? — усмехнулся старшина.

— Так точно! — улыбнулся красноармеец Усманов. — Залезли отделением, но в плен попало только четверо — что с ними делать?

— Перевяжите и в винный погреб, к остальным, — без раздумий ответил Говоров.

— Старший сержант Климов сказал спросить, — начал боец. — А кормить мы их чем будем?

— Пусть это его не заботит, — поморщился Говоров. — Вечером всё принесут.

Когда стало понятно, что противник больше не хочет наступать, старшина приказал восстановить укрепления и подготовиться к возможному артиллерийскому обстрелу.

Опыт не подвёл его — националисты выбили для себя артиллерию и на позиции сапёрно-штурмового взвода начали падать мины.

Судя по всему, работают 81-миллиметровые «Брандты». Это, скорее всего, довоенные королевские запасы — Франция сейчас не поставляет националистам вообще ничего, во всяком случае, официально, но до Гражданской активно торговала с испанским королём.

Есть у них ещё немецкие 81-миллиметровые миномёты, но их поставляется мало — среди захватываемых образцов вооружения они встречаются очень редко.

Надолго миномётчиков не хватило, поэтому обстрел длился минут пять, что косвенно указывает на ограниченность возможностей противника. Есть у него и более актуальные точки приложения доступной артиллерии…

А почти сразу после обстрела пехота националистов вновь вышла на улицу. За минуты до начала новой атаки сапёры успели проверить кабели и устранить разрывы, практически неизбежные при артобстреле.

— Танк Рено ФТ 21! — уведомил наблюдатель. — Одна единица! Триста метров! Броневик «Бильбао», одна единица, триста пятьдесят метров!

Пехота сразу же пошла по руинам, а танк, лоб которого был обложен мешками с песком и закрыт жестяным экраном, подъехал на двести метров и открыл огонь.

Бронебойщики открыли ответный огонь, но уже известно, что мешки с песком являются очень эффективной защитой от бронебойных пуль из противотанковых ружей. Есть шанс, что попадут в смотровые отверстия, но это маловероятно. Несколько неудачных попаданий и бронебойщики скрылись в окопах.

Остальные красноармейцы тоже спрятались в укрытиях и не открывали огонь — они уже давно знают, что в таких случаях нужно подпустить врага поближе.

Пехота противника начала приближаться, ей в этом никто не препятствовал. Иван ждал, когда они подойдут поближе.

— Взрывай! — скомандовал он.

Сапёр крутанул рычаг и раздался мощный взрыв. До окопа Говорова осколки не долетели и долететь не могли, но пыль принесло.

Облако пыли перекрыло обзор, но это не только неудобство, а ещё и возможность.

— Отделение Кубрина — по правому флангу! — приказал старшина Говоров.

Пылевая завеса продержится недолго, но это время можно увеличить.

— Сержант Абрикосов, дымовыми, прямо в пыль, один залп, огонь! — приказал Иван.

Химический расчёт использовал ручные гранатомёты — дымовые гранаты влетели в оседающую пыль.

— Накрой весь правый фланг! — приказал Говоров.

Идея в том, чтобы убедить противника, что защитники просто боятся огня с его стороны, поэтому защищаются завесой. Старшина рассчитывал, что в общей суматохе вражеский командир не поймёт, что завеса ставится неравномерно.

Однозарядный гранатомёт РГ-32 способен метнуть гранату на дистанцию до двухсот метров, поэтому есть шанс, что отделение Кубрина доберётся до танка незамеченным.

Националисты палили вслепую, но лезть не спешили — от взрыва они потеряли многих, ведь Иван дал приказ на подрыв ровно тогда, когда в зоне поражения находилось не меньше двадцати с лишним солдат.

Дым ещё даже не начал оседать, как заработал танковый пулемёт, но затем сразу же замолк. Над завесой поднялся столб чёрного дыма, а затем кто-то пронзительно завопил.

Отделение Кубрина вернулось спустя десяток минут.

— Сожгли, — сообщил старший сержант Семён Кубрин. — Потерял одного бойца, красноармейца Якубова — он и спалил тот танк.

— Понял тебя, — кивнул Говоров. — Представление напишу.

— Спасибо, товарищ старшина, — поблагодарил его Кубрин.

— Возвращайтесь на свою позицию, — приказал Иван. — Возможно, это не последняя на сегодня атака…

* 10 мая 1936 года*

— Вперёд, вперёд, вперёд! — проревел Говоров и открыл автоматический огонь в направлении противника.

Они высадились прямо в переулок, после которого начинается площадь городской ратуши.