– Итак, мастер Филдс, – мужчина вырулил с импровизированной стоянки, роль которой выполняла более-менее сухая часть поля, на дорогу и скосил на меня взгляд, – что вы еще можете рассказать о деле?

– Только то, что увидела. И я уже вроде бы все пересказала.

– А позвольте поинтересоваться, зачем такой очаровательной во всех отношениях ведьме заниматься… этим… – Хейс покрутил неопределенно рукой в воздухе.

– Это моя сила, мой дар, почему бы его не монетизировать? – честно ответила я.

– Не слышал, чтобы полиция платила прорицателям, – мужчина на меня коротко глянул.

– Не напрямую, но я репортер криминальной хроники Ринбург Трибьюн, я работаю за эксклюзив.

Неужели ему не сказали? Если нет, могут быть проблемы.

– Вот как? Я что-то такое слышал, но в данном случае надеюсь на ваше благоразумие.

– Я не первый раз работаю с полицией, правила знаю. И надеюсь работать дальше.

– И что, никаких крикливых репортажей про найденные десятки частей трупов разумных? – не поверил тот. – Завтра об этом напишут во всех газетах.

– Ну да, завтра напишут. Что-то. Не имея полной и корректной информации, ориентируясь лишь на слухи и то, что им выдали подкупленные патрульные, которые сами ничего не знают толком, – скептически хмыкнула я. – А я потом напишу о ходе расследования, о его результатах. Кто еще из репортеров будет допущен до этих данных?

– Надо будет как-нибудь заглянуть в вашу колонку, – понятливо покивал Хейс.

Нет, я не специализировалась на журналистских расследованиях, для этого надо было самой носом землю рыть и бежать параллельно с полицейскими, а то и стараясь их опередить. Этого мне не надо, потому что я не обладаю ресурсами и знаниями для такой работы. Я просто веду колонку, но если читатель хочет не слухов и сплетен, а проверенных сведений – это ко мне. Потому мою колонку и читают, что там только достоверные данные, которые я получаю от знакомых полицейских. Ну да, иногда тоже за определенную плату, но так и что? Все ведь в выигрыше.

Милорд Рин, наш клановый начальник Полуночной полиции, прекрасно знает и обо мне, и о том, как я получаю эти сведения, но закрывает на это глаза, потому что я реально помогаю в расследованиях. Но конечно я к нему прислушиваюсь, если он просит что-то не публиковать, даже если это сенсация.

Я ведь умная и дальновидная девочка, я хочу и дальше получать эксклюзивные материалы. А если я буду что-то публиковать без разрешения, то есть высокая вероятность, что потом мне писать будет просто не о чем, и моя колонка скатится до все тех же сплетен и слухов, которыми промышляют остальные репортеры-криминальщики.

– И это единственная причина, почему вы помогаете полиции? – вернулся к теме разговора мужчина. – Могли бы открыть частный кабинет…

– Я училась на юриста, мастер Хейс. Так что в вашей работе я тоже кое-что понимаю.

– Но в полицию вы не пошли? Что ж, это понятно.

Еще бы ему не было понятно! Я сейчас могу выбирать помогать или нет, участвовать в расследовании или не участвовать. Если для меня что-то будет слишком, я просто откажусь. Мне мои нервы еще дороги. А служа офицером полиции, я не буду иметь права выбора. Мне просто отдадут приказ и все.

– Открыла в себе талант репортера, – усмехнулась я.

На самом деле, я его давно открыла. Еще на курсах и в Университете была редактором местных газет. А потом мама мне помогла устроиться в Ринбург Трибьюн, у нее там редактором работал один из воздыхателей. Они с отцом давно не вместе, хоть и до сих пор женаты. Но что поделать, если для высших магических рас получить развод очень непросто. К тому же у них четверо общих детей. Я – самая младшая.

Обычно первый блин комом, но старшие братья уже давно ведут семейный бизнес с отцом, а сестра и вовсе судья в Полуночном суде столицы. В общем, они все не последние люди в городе.

Что же касается меня, то папа с мамой были рады хотя бы тому, что я не пошла работать в полицию, хотя когда открылся дар, я об этом мечтала. От того и пошла учиться на юриста. А насчет полиции – хорошо, что сестра предложила мне попробовать там попрактиковаться на добровольных началах. Вот после этого я и передумала там служить.

– Если же вы думаете, мастер Хейс, что я жить не могу без трупов или вообще какая-нибудь молодая идеалистка, то это не так.

– Что ж, – усмехнулся мужчина, – тогда с вами можно попробовать работать, мастер.

И теперь он это обращение произнес почти без иронии. Что ж, уже прогресс. Может, мы действительно сработаемся?

Дальше мы некоторое время ехали молча, каждый думал о своем. Я, например, размышляла, кому понадобилось собирать кадавра и для каких целей. Так ничего и не придумав, я этот вопрос задала Хейсу.

– Это же ведь совершенно несуразное существо, что оно может?

– Тут я бы на первое место поставил вопрос: а что может тот, кто его создал, – подумав, ответил мужчина.

– Вы имеете в виду, что его создали, потому что просто могли? И убили всех этих разумных тоже просто потому, что могли?