Наверное, на моем лице, что-то отразилось, так как он быстро добавил.

— Рядом с моей спальней, есть смежная комната. Возможно по планированию рассчитанная для детей или супруги, уставшей от храпа мужа — пошутил он, вызывая у меня улыбку.

— Вы предлагаете мне разместиться там?

— А почему бы и нет. Вам будет спокойнее, что за стеной есть живой человек, и сможете наконец нормально выспаться. А если перед сном поделитесь своим даром, то и я смогу в этом к вам присоединиться.

— Хорошо — не смогла удержаться я. На самом деле, это предложение стало для меня самым лучшим, за весь последний год. Не могу объяснить даже себе, но рядом с Рэймондом, всегда ощущаю потоки спокойной силы, дающие веру, что все со мной будет хорошо и жизнь наладится.

Проведя совместно этот вечер, я узнала его намного лучше, чем за все время моего пребывания в этом доме. Он даже рассказал немного, о своей жизни. Рэймонд рос в приюте, кто был его родителями, он так и не смог выяснить по прошествию лет. Весь архив дома малютки, в который он попал, полностью сгорел много лет тому назад. Был это специальный поджог или непоправимая халатность, сейчас уже выяснить было невозможно. Будучи с рождения инвалидом, ему приходилось достаточно тяжело среди сверстников. Конечно, он об это не рассказал, но я и так поняла, что жизнь в приюте была для него не сахар. В совсем детском возрасте, он ползал на четвереньках, а уже чуть в старшем возрасте, сел в кресло. Причем все конечности работали исправно и имели полную чувствительность. Но выпрямление в полный рост, приносили невыносимую боль, заставляя терять сознание. Лишь в положении лежа или сидя, Рэймонд мог хоть как-то сосуществовать. Несмотря на непонятную патологию позвоночника и сильные ограничения, он с отличием закончил академию. С малых лет начал самостоятельно зарабатывать на создании сильнейших артефактов и сейчас занимает какое-то достаточное высокое положение в обществе. Правда какое именно я так и не узнала. Да и вообще, рассказ его жизни, был очень похож на мой утренний. Сухо, сжато и без эмоционально. Но мне достаточно было и этого, чтоб самостоятельно дорисовать истинную картину его прожитой жизни.

— А вы пробовали обращать за помощью к оборотням? Я слышала, у них медицина намного сильней нашей.

— Во взрослом возрасте нет. А ребенком, меня смотрел один оборотень, но как видите — развел он руками, показывая на свое кресло. — Их медицина имеет точно такую же теоритическую и информационную базу. Различие лишь в силе, использовании дара. Они лучшее маги — улыбнулся Рэймонд.

— Возможно с годами могло что-то измениться, ведь исследования не стоят на месте. И очень рекомендую вам посетить их страну.

И не подумав, выдала свое спонтанное, необдуманное желание:

— Если хотите, могу отравиться с вами! — чем вызвала легкий смех.

— Благодарю за заботу. Я подумаю над вашим предложением.

Почувствовав себя навязчивой, легкомысленной девицей, я под предлогом убрать посуду, сбежала на кухню.

Когда пришло время ложиться спать, я наспех приняла душ, переоделась в ночное платье, прикрыв его сверху халатом, отправилась к Рэймонду. Он уже был в кровати, но на этот раз одетый более скромно. Широкая пижама, состоящая из верхней рубахи и плотных штанов. С небольшим сожалением я вспомнила его голый торс и тут же мысленно себя отругала, негоже незамужней девушке думать о таком. Но как говорится, от себя не убежишь, и я непроизвольно ловила себя на не совсем приличных воспоминаниях.

Присев на край кровати, я старалась не смотреть в глаза, боясь, что глаза могут выдать мои мысли.

— Я должна буду вас коснуться — и дождавшись кивка, опустила руки на его широкую грудь, ощущая под рубашкой упругие мышцы.

— Расслабьтесь, больно не будет — сказала, одновременно пуская силу на кончики пальцев.

РЭЙМОНД

Габриэль пришла в уродском, криво сшитом, толстой халате, скрывающий ее фигуру до самых щиколоток. Да еще и цвет был грязно — фиолетовый. Как вообще можно было создать такое? Благодаря, его огромному размеру, явно не подходящий для нее, на груди образовался глубокий вырез, являя не менее ужасное ночное платье. Разглядывая эту «красоту», я мысленно оставил себе заметку, заняться ее гардеробом. Уйдя в свои размышления, я не за заметил, как она легко опустилась на край кровати и склонилась надо мной. Легкое колебание воздуха донесло дивный аромат ее еще влажных после душа волос. А наклон вперед, заставил качнуться в мою сторону и весьма аппетитную грудь, которую не смогли скрыть бесформенность одежды. Сдержав порыв, коснуться ее рукой, я от греха подальше, перевел взгляд на лицо Габриэль. Очевидно смущаясь и подтверждая догадку, что мужчин в ее жизни еще не было, она вела себя скованно, опустив глаза вниз.

Когда она коснулась моей груди, своими маленькими теплыми ладошками, я ощутил небольшой разряд и приятное тепло разлилось по всему телу, вызывая естественную реакцию организма в виде стояка. Боясь ее напугать, я мгновенно накинул иллюзию на паховую область и максимально напрягся, стараясь переключиться. Но куда там, близкое присутствие, аромат тела и легкие прикосновения, заставляли хотеть ее. Так и не добившись результата, я только усмехнулся ее предположению, что мое напряжение связано с мыслью о боли. Живя и ощущая ее круглые сутки, в течении все жизни — она становиться неким обыденным событием в твоей жизни. В отличие от, Габриэль.

Смирившись, что избавиться от стояка не получится, я позволил своей фантазии немного разгуляться. Пока она пускала свой дар в мои нити, я представлял, как медленно развязываю и снимаю этот дурацкий халат, потом ночное платье. Интересно, на ней есть белье? И какое оно? Грудь явно ничем не скрыта, идеальной формы. По моим предположениям могла бы полностью поместиться в ладонь. Нежные, пухлые губы, отвечающие на поцелуй и сладость бархатной кожи в моих руках.

Представляя несуществующие картины, я не заметил, как пролетело время. И лишь когда руки Габриэль подогнулись, я понял, что она явно борется со сном.

— Габриэль — тихонько позвал ее, но не добился вразумительного результата. Она смогла только на секунду открыть глаза, затуманенные усталостью. Не мучая ее более, я аккуратно подхватил руками и перенеся через себя, опустил рядом. Конечно, я мог бы и отвезти ее в соседнюю комнату, но искушение оставить подле себя, было намного сильнее голоса разума. Убедившись, что ее сон достаточно глубок, притянул как можно ближе и зарылся лицом в волосах, вдыхая нежный аромат.