Но не успела сделать и шага, как меня подхватили сильные руки, и я оказалась на коленях, в объятиях Рэймонда. Он начал гладить меня по спине, волосам, пытаясь успокоить, укачивая, как маленького ребенка. Уткнувшись лицом в его шею, я пыталась восстановить дыхание, но выходило не очень. Как будто тот щит, что я выстраивала годами и не позволяла себе проявлять слабость, наконец лопнул и огромная волна невыплаканных обид, вырвалась на свободу.

Заливая воротничок его рубашки своими слезами, я почувствовала, как он стал целовать мои волосы, постепенно приближаясь к лицу, а большие, горячие руки — стали сильнее прижимать к себе. Боясь открыть глаза, я подняла лицо, навстречу его губам, которые медленно начали покрывать поцелуями мой лоб, виски, нос и мокрые щеки. Это была как медленная сладко-мучительная пытка, мое тело явно хотело большего, но я боялась спугнуть и лишиться даже этих невинных ласк. Пройдя каждый сантиметр моего лица и собрав все слезы, Рэймонд наконец добрался до моих губ. Почти не касаясь, он слегка провел кончиком языка по нижней губе — вызывая глубокий вздох. Открыв глаза, я встретилась с ним взглядом. Там не было красно-волчьих зрачков, но горели они не меньше, показывая всю бурю эмоций, творящихся внутри него. Он ко мне не безразличен! Я чувствую. Все, что говорил до этого — неправда! Одновременно мы двинулись друг к другу, соединяясь в поцелуе. Уже не сдерживаясь — обвила его крепко за шею, запустила руки в шелковистые волосы, наслаждаясь любимым ароматом. Он тоже не стал церемониться, подняв меня на руках, посадил на себя верхом, заставляя обвить своими ногами его тело. Задрав юбку у платья, стал гладить мои ноги от колена до бедра и выше. Я тут же почувствовала сквозь тонкое кружево белья силу его желания. Каменный, огромный половой орган, пытался выбраться наружу сквозь штаны его брюк. Слегка прикусив мою нижнюю губу, он медленно стал опускаться поцелуями вниз. Пройдя подбородок, все чувствительные точки на шее, ключицы и наконец ложбинка в груди. Мои соски до боли терлись об казавшуюся грубой, ткань платья, желая оказаться на свободе. Рэймон нашел на спине завязки, дернув с нетерпением, оголил мои плечи и грудь. Не мешкая более, поднял меня руками под попу на уровень своего лица, начал нежно и одновременно требовательно, ласкать мою грудь. Всасывая и слегка покусывая горошины сосков, он вызывал легкие разряды тока по всему телу, водя меня по грани. Не сдерживаясь и не стесняясь, я стонала громко на весь дом. Зарываясь руками в его волосах, все ближе притягивала к себе, желая не отпускать никогда.

ГАБРИЭЛЬ. МЕСЯЦЕМ РАНЕЕ

— На месяц мы закрываем отделение хирургии на ремонт — начал заведующий свое приветственное слово на утренней пятиминутке.

— Будет произведена полная замены всего оборудования, так же завоз новых препаратов и кристаллов. В связи с этой хорошей новостью, сообщая, что весь персонал уходит в незапланированный отпуск, за свой счет!

— Не обращая на гул возмущения сотрудников, кому выпала такая «замечательная» перспектива, продолжил.

— Всем вам будет выплачена премия за два квартала, при выходе на работу! Так что попрошу оставить свое недовольство при себе. А кто не может — я напоминаю, что никого насильно здесь не держу! На ваше место уже стоит большая очередь! Все, отправляйтесь на сои рабочие места!

К сожалению, это действительно было так. Работы нормальной в этом маленьком городишке на окраине близ черты разрыва, было действительно очень мало. Повздыхав и пожаловавшись друг другу, персонал начал расходиться по своим рабочим местам. Я тоже пошла на пост, для получения сегодняшнего объема пациентов. Работа медсестрой в этой убогой больничке не была моей мечтой, но сейчас нужна была как никогда. Денег за оплату аренды комнаты, где временно проживала — почти не осталось. А хозяйка требовала сумму сразу на несколько месяцев вперед. Да еще и подняла стоимость на треть от суммы, оговариваемой ранее. Так как с жильем здесь тоже были проблемы и найти, что-то более-менее приличное, было действительно сложно, я вынужденно согласилась на ее условия. А тут с работой такая подстава!

— Привет — поприветствовала меня Стенижия, милая девушка, с которой мы успели сдружиться за то время, что я работаю здесь. В ней не было зависти и ехидства, как в большинстве жителей этого городка. Так бывает, что, имея вокруг себя худшие условия, вместо того чтоб что-то изменить — люди начинают завидовать и ненавидеть тех — кто живет чуть лучше их. Вот и меня так и не смогли принять — я же маг с более сильным даром, могла бы работать врачом, если бы имела диплом об окончании. Еще и приехала к ним из столицы, чем вызвала кучу сплетен и яда в свой адрес.

— Ты уже слышала про закрытие корпуса? — спросила он

— Да — тяжело вздохнула — Сейчас сообщили на пятиминутке. Даже не знаю, что теперь делать, мне никак нельзя остаться без работы на целый месяц-развела руками.

— Я тоже не хотела сейчас уходить, но моя тетушка давно звала к себе в Сантибель (более крупный городок в 50 милях отсюда). Так что использую этот отпуск с пользой — она большая любительница светских приемов. Может познакомит с кем-то! — закончила уже с улыбкой. Как все девушки ее возраста, она мечтала о скорой свадьбе, чтоб не остаться старой девой провести всю жизнь одной. О большой любви и выгодном замужестве.

Я, не смотря, на то, что с ней были ровесницами — не разделяла более этих пустых и глупых мечтаний. Хватит, уже был горький опыт.

— Ну удачи тебе — не стала разубеждать и отправилась работать.

День тянулся однообразно — бесконечный поток раненных с ближайших гарнизонов или же пожилые маги, у которых магический резерв почти иссяк. Пребывая в раздумьях, как поступить дальше и где искать подработку, на момент закрытия, я услыхала разговор старшей сестры с каким-то представительным мужчиной.

— Я очень надеюсь на ваш профессионализм. Подберите кого-то менее конфликтного, для моего клиента и чтоб язык умела держать за зубами. Протянув ей конвертик (в нем явно лежало не любовное послание), господин удалился, под лебезиные заявления, что все будет в лучшем виде. Таааак, если верить слухам, к ней часто обращались для вызова медсестры на дом. Установка кристаллов, уход за лежачими и т д. Во общем все те манипуляции, которые не умели или не желали выполнять родственники. И в том, что к ней, как главной медсестре подошли — не было ничего странного, кому как не ей лучше всех знать свой персонал. Но суть в том, что она построила небольшой доход из этих обращений. Так то, чтоб медсестра пошла к кому-то на дом, с самой больницей заключался договор. Что обезопасивало, как медсестер, так и их клиентов. Но и оплата шла на счет больнице, а так, обходя систему — денежки шли ей в карман.

— Миссис Гофман — догнала я ее и пошла в ногу по коридору.

— Чего тебе Габриэль — недовольство так и читалось в ее голосе

Подождав, как пройдут мимо нас пациенты, я, понизив голос, спросила — Я правильно понимаю, что у Вас запросили медсестру на дом?

— А тебе то что? Ты не подходишь по характеристикам, так что даже не надейся! — припечатала, обрубая на корню попытку договориться по-хорошему. Конечно, если бы не обстоятельства, я бы никогда не стала прибегать к грязному шантажу, недостойному для леди. Но теперь у меня не было выбора — деньги очень нужны!