Голос тот звучал чётко и ясно, но терялся в незримом пути. Он отдавался нежным звоном и тут же заминался, раздавленный твёрдым басом и скрежетом пикшетов. И шёл к нему Ханшэс, переступая через тени колонн, проходя по узорчатой мозаике, что обращалась бесконечным мостом. Уставший взгляд его перебегал с зелёных галерей, украшенных двукрылым гербом под сводом дуг на гигантские, тонкие шпили с попранными Пустотой гербами Ниривин.

Четырёхрукие тени с оружием наготове шагали мимо, блестя чёрно-золотой броней. Гремел городской шум и крики, крики среди которых с чудовищной силой скрипели переводчики. Слишком громко стучали доспехи, хоть вокруг не было ни единого солдата. Лишь гвардейцы, хранившие мир на Нирдалоне.

Шумный город, погружённый в неведомый покой, а за пиками зданий — синие горы, стеной вставшие между ним и прочим миром.

Ханшэс моргнул и поднял голову. За узорчатой крышей сияло только небо. Плоские здания плутали где-то за стенами главной площади, окружённые полями да рыжей пустыней. Где-то у её конца, где песчаные реки впадают в моря, тянутся редкие белые хребты, но даже сравнить их с высотами Нирдалона Ханшэс не смел.

— Теперь, прошу выслушать… — проскрипел громкий переводчик впереди.

— Ты счастлив?

Ханшэс огляделся. Вокруг него были солдаты, смиренно взиравшие на возвышение у края площади. Ни лица знакомого, ни формы — лишь разрозненные ряды, среди которых виднелись люди, рафгрантасс, сейиды, и лишь несколько сотен семиолоидов.

— Ты этого желал?

В потерянном голосе звучало знакомое шипение. Тягучесть, что слышалась за писком переводчика. Если вспомнить, прислушаться, то так звучали многие голоса. Так властно и мягко говорил командир Шазол, столь важный для операции. Подобно этому шипела и присвистывала в речи Рагци’Ку. И ей вторил человеческий светловолосый мальчик: с ней так пытался говорить на языке сьемаратца Сим.

— Разве это не твоя вина?

— Я не хотел такого. Не этого?

Началась громогласная речь, звеневшая среди прочего шума, среди голосов рвавших голову на части.

— …действовать ради Империи…

— Я желал другого, мне нужно было выполнить свой долг, только лишь. Хотел? Мне ничего не было нужно, ничего!

Голоса взвыли единым шумом:

— Зачем? Зачем? Зачем?

— … для свободы, процветания, для защиты галактик от гнёта…

— То был просто мой долг, я пытался помочь моей семье. Я не убил никого сам. Ни единого гражданского. Я не сделал ни одного выстрела.

— Кто? Кто? Кто?

— … под началом Хранителя молнии, под его великим командованьем…

— Стреляли все. Приказы отдавали свыше. Разве я не просто выполнял приказ? Мне нужно забыть об этом, вы не реальны, не реальны!

— Профессор. Профессор. Профессор. Кто?

— Замолчите, вы мертвы. Все вы мертвы и сожжены.

— Почему? Почему? Кто?

— … Герой Империи! В сей день, мы завершаем операцию по вторжению в Ниривин, и награды достоин тот, кто провёл войска наши туда!

Ханшэс поднял глаза. Перевалившее за зенит светило резануло по ним, ослепив краснотой. Грохот забился вокруг, пожирая мысли. В темноте он увидел лишь пепел и чёрные небеса: темнее, чем на Фронтовой дуге.

— Ты… — голоса взревели в последний раз и утихли, сдавленные треском и нарастающим гулом, что белым светом пожирал всё вокруг.

— Свет? — он пощурился, после чего поднял веки.

Ханшэс стоял на помосте во главе площади. За ним блестел правительственный Собор, накрытый чистейшим небом. Размеренная тишина висела между галерей и колоннадой, без тьмы вокруг, без пепла, без шипящих голосов и треска, и без гор, окружавших всё вокруг.

***

Острые шпили качали иглами над землёй, провожая несущийся в небе транспорт. Его свит исчезал вдали, блекли среди облаков огоньки двигателей и блестящий след. И умолкающий ветер струился по зелёной планете, огибая лес за лесом по пологим путям, унося с собой гул сотен подобных кораблей.

Родной мир встретил Ханшэса прохладой и треском мрачных хвой. Колкий воздух короткими тычками вернул его к жизни, напомнив о прошлом, оставленном более двадцати лет назад. Три, четыре десятка, или же больше — сколько лет успело пронестись на такой крошечной планете?

Толкаемый лишь волей встретить сына, Ханшэс покинул подземный порт и сквозь леса и низкие города, песчаные карьеры и горячие реки помчался домой. На безумной скорости он нёсся среди теней, рубил пар, сжимавший мост за мостом и исчезавший, стоило удалиться от воды.

Но в сером свете он слышал грохот, и запах дыма и огня ударял ему в нос, сжигая изнутри. Во мгле кричала молния, пронзая всё вокруг, дрожали взрывы и падали тела, исчезая навек.

Он зажмурился и доверил транспорт автопилоту. Механизм убавил скорость и направил тонкое устройство в сторону заката, к дому Ханшэса. Навстречу горизонту, где лениво мелькало одинокое здание.