Каждый удар, даже попав в мой блок, обдавался умопомрачительной болью. Кодексы оправдывали сполна свою славу, противостоять им было невозможно. Только уклоняться, искать момент для атаки и бить!

— Хозяин, тебе не!.. — донесся обрывок крика Лили, потонув в звоне клинков. Вертясь как волчок, я едва успевал блокировать их атаки.

Краем глаза я заметил, как из тумана стали проступать высоченные белые колонны, изрезанные светящимися узорами. А среди них — постаменты с книгами… и фигуры других кодексов. Их были десятки. Они наблюдали за боем, готовые вмешаться.

А соперницы, взяв меня в кольцо, буквально обрушились градом жестоких ударов. Едва сдерживая боль от растревоженных ран, я блокировал копьё одной, как тут же била другая. Выпад — и серебристое лезвие с гулом прошло возле моей головы. Шанс!

Коротким выпадом я отвел оружие в сторону и ударил соперницу свободной рукой. Тяжелый хук заставил её мотнуться. Но тягаться с её мощью было бесполезно. Кодекс лишь сплюнула кровью на пол — и взялась за древко, до хруста выворачивая мне запястье.

— Чёрта с два!.. — выпустив оружие, я вцепился в её горло и сжал пальцы. Пусть я тут сдохну, но хотя бы заберу одну с собой! Сдаться им? Ни за что!

— Идиот! — рявкнула соперница и, отбросив копьё, стиснула мою шею. Её пальцы стальными клешнями сжали мое горло так, что в глазах потемнело. Вот это силища! Я ощутил, как её рука с легкостью оторвала меня от пола, ноги свободно болтались в воздухе. Пылающий голубым пламенем взгляд кодекса пронзал меня, источая ненависть.

— Хозяин!.. — снова крикнула Лили.

Я скосил глаза: девушку скрутили двое, заломив ей руки за спину. Третья прижала острие копья к её спине, но даже так Лили пыталась вырваться из их хватки.

В глазах темнело от нехватки воздуха, привкус крови затопил рот, даже бешено стучащее сердце замедлилось. Неужели конец…

— Давай, тварь, — я оскалился в лицо сопернице, не разжимая руки. — Смотри, как умирает русский офицер!

Она гневно взметнула брови, как за её спиной раздался громкий властный голос.

— Довольно.

Кодекс ослабила хватку. Взгляд прояснился, позволив разглядеть подходящую к нам девушку. Высокая и статная, она носила черно-золотой комбинезон, расшитый серебряной нитью, поверх которого был надет светло-серый плащ с капюшоном. Но едва она сняла капюшон, я узнал её.

Императорский кодекс собственной персоной.

Пелена тумана за ее спиной быстро растворялась, открывая огромное пространство: светлый и просторный зал с двумя рядами колонн и троном из серого мрамора в дальнем конце. Кодексы один за другим собирались вокруг нас, следя взглядами за императорским кодексом и перешептываясь друг с другом.

— Госпожа Сирин, — кодекс опустила меня на землю, но руки не убрала.

— Отпусти, — велела та. Девушка разжала хватку и отступила, склонив голову. Я едва удержался на слабнущих ногах. По руке текла кровь, капая на пол, перед глазами плыли радужные круги. Терпкий, солоноватый воздух выедал лёгкие.

Собрав остатки сил, я выпрямил спину и посмотрел подошедшей Сирин в лицо.

— Человек, — её голос звучал как стальной колокольчик, отдаваясь в груди. — Ты знаешь, где ты находишься?

Я мотнул головой.

— Это Библиарий. Дом Кодексов Империи, наше убежище в квантовом мире. Людям здесь не место, но сейчас случай особый.

Квантовом… так поэтому не сработал мой скачок? Поэтому здесь всё пропиталось альвой?

— Ты знаешь, кто она?

Сирин кивнула на Лили.

— Мой Кодекс. Лиливайсс.

— Кодекс, — повторила она и подошла к ней. Державшие Лили девушки отпустили ее и отошли в стороны. Лиливайсс выпрямилась.

Императорский кодекс посмотрела на неё. Пристально. Изучающе.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Сирин произнесла.

— В Библиарии нет ни одной записи за последние двести лет о кодексе с таким именем. Назови свой атрибут.

В зале повисла напряженная тишина. Лили ни разу не называла своего атрибута, да и что это могло значить? И всё же, меня скрутило от недоброго предчувствия: это ведь не настоящее её имя. Она просто увидела картину отца и назвала первое, что пришло в голову. Так кто она тогда?

— Говори, — велела Сирин.

Лили покосилась на меня — и выдавила дерзкую улыбку.