– Что мне напечатать? Продиктуйте что-нибудь.

– Знание – сила, – с готовностью отозвался Дизраэли.

Стрелка быстро запрыгала по нанесенным на стеклянный диск буквам; перфолента поползла наружу, аккуратно наматываясь на пружинную шпульку; печатное колесико уверенно защелкало. Дав замереть маховику, Мэллори вытянул из прорези лист бумаги с единственной строчкой букв: “ЗНАНИЕ – СИЛА”.

– Тут нужна определенная сноровка, – сказал он, передавая страницу журналисту. – Но вы быстро наловчитесь.

– Да я от руки пишу быстрее! – возмутился Дизраэли. – И куда лучшим почерком!

– Разумеется, – терпеливо ответил Мэллори, – но в результате у вас получается только один экземпляр. А здесь – немного работы ножницами и клеем, и вы сможете запустить перфоленту по кругу. Машина будет выплевывать страницу за страницей, пока вам не надоест крутить педаль. Сколько надо копий, столько и получите.

– Замечательно. – В голосе Дизраэли не чувствовалось особого воодушевления.

– И потом, вы сможете править написанное. Это просто, нужно лишь немного порезать и поклеить.

– Профессионалы никогдане переписывают, – скривился Дизраэли. – А что, если мне захочется написать что-нибудь элегантное и пространное – так сказать, на одном дыхании? Что-нибудь вроде... – Дизраэли взмахнул дымящей трубкой. – “Бывают борения разума, подобные титаническим судорогам самое Природы, когда все вокруг кажется анархией и первозданным хаосом, однако часто именно в эти моменты величайшего смятения возникает, словно в родовых схватках Вселенной, некий новый принцип упорядоченной организации, некий новый побудительный мотив, и этот новый принцип, этот мотив смиряет и приводит к гармоническому соответствию страсти и стихии, грозившие отчаянием и ниспровержением всех основ”.

– Недурно, – похвалил Мэллори.

– Нравится? Из вашей новой главы. Но как я могу сосредоточиться на красноречии, если все время приходится что-то там крутить и нажимать, прямо как какой-нибудь там прачке?

– Ну, если вы ошибетесь, всегда можно перепечатать страницу.

– А говорили, что это устройство сэкономит бумагу.

– Вы можете нанять квалифицированного секретаря и диктовать.

– Но они-то говорили, что эта штука сэкономит мне еще и деньги! – Дизраэли сунул в рот янтарный мундштук своей пенковой трубки и яростно затянулся. – Да чего там попусту языком чесать, все равно не отвертишься. Издатели силой навяжут нам это нововведение. “Ивнинг Телеграф” уже теперь делает весь набор на машинах. Профсоюзы наборщиков на дыбы, в правительстве целый скандал... Ладно, хватит болтать о наших литературных проблемах. За работу, а? Боюсь, нам придется поспешить. Мне бы хотелось набросать сегодня по меньшей мере две главы.

– Что так?

– Я уезжаю на континент с компанией друзей, – объявил Дизраэли. – Наверное, в Швейцарию. Какой-нибудь небольшой кантон высоко в Альпах, где несколько веселых писак смогут глотнуть свежего воздуха.

– Здесь совсем паршиво, – согласился Мэллори. – Очень зловещая погода.

– В салонах только об этом и говорят. – Дизраэли сел за стол и принялся охотиться по ящикам за своими набросками. – Летний Лондон всегда смердит, но в этом году у нас Великий Смрад. Весь бомонд разъехался, а кто не уехал – уедет со дня на день. Сомневаюсь, чтобы в Лондоне остался хоть один светский человек. Говорят, даже парламент сбежит выше по реке, в Хэмптон-Корт, а Дом правосудия – в Оксфорд!

– Неужели правда?

– Да, совершенно точно. Будут приняты крайние меры. Все, конечно же, планируется втихую, чтобы предотвратить панику. – Дизраэли повернулся вместе с креслом и подмигнул. – Но меры грядут, это уж будьте уверены.

– Какие меры, Диззи?

– Рационирование воды, закрытие дымовых труб, отключение газовых фонарей и все в таком роде, – весело сообщил Дизраэли. – Что бы там ни говорили о новой аристократии, институт меритолордов [99] дал нам хотя бы уверенность, что руководство страны не состоит из идиотов.

Он разложил по столу заметки.

– У правительства готовы в высшей степени научные планы на случай любой чрезвычайной ситуации. Вторжения, пожары, засухи, эпидемии... – Он лизнул большой палец и зашуршал заметками. – Некоторые люди просто обожают мыслить о немыслимом.

Все это не укладывалось в голове.

– А что конкретно содержится в этих чрезвычайных планах? – с недоверием спросил Мэллори.

– Много всякого. Планы эвакуации, наверное.

– Не хотите же вы сказать, что правительство думает эвакуировать Лондон?

– Понюхай вы Темзу возле здания Парламента, – косо усмехнулся Дизраэли, – вы бы не удивлялись, что наши солоны решили сделать ноги.

– Настолько плохо, да?

– Темза превратилась в зловонную, ядовитую, кишащую всеми болезнями сточную канаву, – провозгласил Дизраэли. – Ее воды до предела насыщены сбросами пивоварен и литейных мастерских, газовых и химических заводов! Устои Вестминстерского моста облеплены жуткими лохмами гнили, каждый проходящий по Темзе пироскаф взбивает из этой отвратительной жижи такое зловоние, что команда едва не падает в обморок!