— Возьмите плащ.

На плечи Джинджер легла тяжелая ткань, пахнущая лавандой. Руки Адмара задержались у нее на спине чуть дольше, чем это было необходимо, и мысли юной ведьмы потекли в совсем ином направлении.

— Сегодня ветрено, — сказал музыкант и сделал шаг назад. — Мы с мэтром проводим вас до….

Джинджер, повинуясь минутному импульсу, прикоснулась к его руке.

— Я полагаюсь на вас и на госпожу Фриду. И на свое чутье. Все будет в порядке.

— У госпожи Фриды в этом деле свои весьма опасные интересы, — Адмар мрачно посмотрел на портрет древнего императора. Любопытно было, чем Валентин II провинился перед музыкантом. — Не рискуйте попусту.

— Вы обо мне беспокоитесь? — с легким удивлением и в глубине души смеясь от счастья спросила Джинджер.

— Чувство ответственности, — проворчал Адмар. — Семейный порок. Идемте. Имперцы уже седлают лошадей.

Джинджер оглянулась назад. Ее несостоявшийся лорд-жених крутился возле бледной, мало что соображающей сестры, и Филипп от него не отставал. Юная ведьма фыркнула.

— Не боитесь оставлять замок на нашего лорда?

Фламэ потер шею.

— Предпочитаю, чтобы меч этого горячего юнца держался подальше от моей головы. Как только милорд Бенжамин смекнет, что я не очень-то и нужен, мигом кинется мстить. У меня бездна недостатков, госпожа Элиза: я мерзавец, палач, а в довершение всего — я не самоубийца.

Джинджер кинула прощальный взгляд на молодого лорда и пошла к дверям. На крыльце она замешкалась, застегивая фигурные крючки. Морозило изрядно, а сырой воздух казался еще холоднее. Джинджер накинула капюшон и поспешно сбежала вниз, во двор, где легче было бороться с искушением. Очень хотелось поскорее вернуться в зал, к ярко пылающему очагу. Джинджер обернулась. Адмар спустился следом за ней, на ходу кутаясь в охристо-красный меховой плащ.

— Карты у вас, мэтр?

ГэльСиньяк, проверяющий подпругу, оторвался на секунду от своего занятия и указал на притороченный к седлу кожаный тубус.

— И ступы мы захватили.

— Наложить бы на них чары, — мечтательно сказала имперская ведьма.

— В чарах, — не без сарказма заметил ГэльСиньяк, — ты, моя дорогая, не сильна, так что не пробуй даже. Я также взял еду, вино и на всякий случай пару менторн. Можем ехать.

Адмар подсадил Джинджер в седло, и девушка с силой вцепилась в поводья. Коиньольские травы! Опять ведьме приходилось ехать с музыкантом на одной лошади. Девушка и не знала, воспринимать это, как подарок судьбы, или как наказание. Посмотрев на имперскую ведьму, Джинджер обнаружила, что та шепчет что-то мужу на ухо, и испытала острейший укол зависти.

Нет, сестрица, так не пойдет. Все ведьмы — одиночки и эгоистки, и точка. Впрочем, ощутив совсем рядом тепло Адмара, Джинджер поняла всю несостоятельность и собственного одиночества, и робких и редких мечтаний о браке. Если еще пару недель назад шутливая фантазия с козой и широкими плечами изрядно забавляла Джинджер, то теперь будущее виделось иначе. Бесконечной погоней за столь же бесконечно ускользающим Фламианом Адмаром.

Он, если задуматься, был знатнее всех собравшихся в замке вместе взятых. Герцог. Куда до него бастарду лорда Шеллоу? «И влюбишься ты, птичка моя, и выйдешь за лорда и… ой, наплачешься!». В предсказании старой Саффрон, кажется, неожиданно точном, был всего один серьезный изъян, а именно — слово «выйдешь».

— Что вас беспокоит? Дурные знаки?

От неожиданности, из-за мягкого голоса, прозвучавшего совсем рядом с ухом и лишь слегка приглушенного капюшоном, Джинджер едва не свалилась с лошади. Адмар поспешно обнял ее за талию, возвращая в седло.

— Все в порядке, Элиза?

— В-в порядке… — пролепетала Джинджер, радуясь, что пылающее лицо скрыто капюшоном. — Меня ничего не беспокоит. Вообще.

Ложь была прекрасно слышна в голосе, и этот жалкий лепет, к тому же, далеко разносился в морозном воздухе. Имперцы по счастью были достаточно тактичны, и не стали ничего говорить. Джинджер сделала вид, что и не произошло ничего.

День был в самом деле ветреный, особенно на открытой заболоченной равнине, покрытой снегом. До самого горизонта было обманчиво бело, и лишь изредка впереди угадывались очертания темных руин. Запустелый Озерный край производил угнетающее впечатление.

— Вы правы, ГэльСиньяк, — сказал вдруг Адмар, — с этой проблемой надо что-то делать.

Джинджер вздрогнула.

— О чем вы?

— Политика, госпожа Элиза, — имперец сокрушенно покачал головой. — Империя уже несколько лет планирует захват континента.

— Вчера это звучало несколько по-другому, — хмыкнул Адмар.

— Полагаю, вчера речь шла о священной войне, — иронично усмехнулась Фрида. — А я это выражение страсть как не люблю.

— Что за война? — удивилась Джинджер. — При чем здесь война?

Юная ведьма смутно представляла, что это такое, но ей не нравилась сама идея кровопролития. Ведь именно война привела Озерный край в такое запустение.

— Фактически, в Империи сейчас полный… — ГэльСиньяк замялся, подбирая слово, — раздрай. Император при смерти, а кое-кто поговаривает, что он давно уже умер, просто об этом не было сообщено. Очень многое зависит от того, как сейчас поступят правители Куриты и Каллада.