Меня сложило по полам от смеха. Очень хотелось выпалить что-то вроде: «А еще у нас туалет на улице. Дырка в земле, представляешь? Во-о-он там, между полем для гольфа и бассейном!» Но сдержав порывы поиздеваться, я обняла его и шепнула:

— У нас все в порядке с канализацией, уверяю. У моей семьи просто такая традиция — всех гостей в баню зазывать.

Наши многочисленные чемоданы были оставлены в гостиной, ведь я просто до безумия хотела в туалет. Под предлогом подготовиться r бане, я утащила Золотова с собой в предоставленную для нас спальню. Там мы привели себя в порядок и переоделись в банные халаты.

После чего мы с мужем спокойно спустились к предбаннику, но родителей там не застали.

— Все это на них не похоже… — тревога возникла откуда не ждали. — Идем, найдем их.

Странные звуки исходили с первого этажа. Хлюпающиеся и грохочущие. Мы шли на их приближение и попали в гостиную. Там взору открыла удивительная картина. Мама сидела за пустым столом. Захлебываясь слезами, она нервно капала себе в стакан конскую дозу валерьянки. Отец же стоял спиной, дёргано разжигал камин и шептал себе под нос нечто неразборчивое.

— Мама?.. Папа?.. — с тревогой ступив вперед, я тут же получила осуждающие взгляды от родителей.

Испуганно обняв себя руками, я инстинктивно ступила назад и тут же попала в объятия профессора. Его сильные руки упали на мои плечи, давая ощущение опоры.

— Не думали, что вы такие… — голос мамочки дрожал. Такой побитой я видела ее впервые. — За что? Я просто не понимаю…

— Не понимаю, что произошло. Но уверен, мы легко во всем разберемся! — уверенный бас мужа звучал твердо и уверенно. Рядом с ним казалось, что любая ситуация под контролем и легко разрешима.

— «Легко»?! — вспыхнул отец. Лицо его горело яростью. — Изверги!

Удивленно переглянувшись, мы с профессором искреннее не понимали, с чем связана такая перемена настроения.

— Мы не сделали ничего такого, уверяю. — мягко прошептала я, незаметно убирая из рук мамы стакан, где больше успокоительного, чем воды.

Тыкнув пальцем в переноску для кота, мамочка завыла во весь голос:

— А как же это, Эмма?? Как ты могла такое допустить?

«Что не так?» — тут же промелькнуло в голове. «Может, у родителей разыгралась аллергия?» — предположила.

— Я не знала, что нельзя ее привозить! Иначе бы оставила дома. — заверила я семью, но от моих слов они шокировались еще больше.

— Совсем одну? — папа схватился за сердце, осел на стул и тяжело задышал. — Бог мой…

— Поверье, она может о себе позаботиться. Вы если что сильно не переживайте, можете ее выставить на улицу. Ей там будет даже привычней, чем в доме. — пошутил Золотов, явно желая разрядить атмосферу. Но ситуация ухудшилась втрое.

— По-вашему, это смешно?! — вскочив на ноги, мама подбежала к переноске и открыла дверцу. — Как вам не стыдно, маленького ребенка в клетке держать? Куда только в самолете смотрели! Сдать собственную дочь в багажный отсек — уму не постижимо!!

И снова мы с профессором напряженно переглянулись. Убедившись, что мужчина не в курсе происходящего, я уже готова была спросить напрямую, как случилось нечто, что заставило все волосы на моем теле встать дыбом…

— Запугали ребенка. Она вас настолько биться, что забилась в угол. Плачет и отказывается выходить! — не без труда женщина вытянула из переноски громоздкое тело, что было совсем не рыжим котом. А… девочкой. Не просто какой-то девочкой, а моей точной копией. Только маленькой, лет семи. Прижав к себе ребенка, мама выдала: — Теперь я понимаю, зачем вы столько внучку от нас прятали! Изверги… Не знаю, сколько лет психотерапии ей понадобиться, но мы вам ее обратно не отдадим.

Перепуганный взгляд Линду уставился на меня. Состроив жалобную гримасу, она виновато свела брови на переносице и прошептала:

— Прости… Я просто не хотела быть жирным рыжим котом! А ты очень красивая…

Едва не упав в обморок, я буквально растворилась в крепкой хватке мужа.

— Как она это сделала? Неужели она тоже умеет?.. — шепнула я злому, как черт, Золотому. Испепеляя черными глазами Линду, он буквально уничтожал ее взглядом.

— Видимо, умеет. Запомнила рецепт, подправила. Только… — он задумчиво почесал затылок и скривился. — Она всегда не умела работать с пропорциями. Вряд ли у нее получилось стабильное зелье.

За пять лет я так и не нашла правильных слов чтобы рассказать родителям, кто такой Саандэр з’Лортовье. Каждый раз выдавала лишь часть правды: талантливый врач, дотошный ученый, гений нашего времени… Раз в год родители получали набор «БАДов», которые молодили их, делали вечно здоровыми и нестареющими. Но об истинных свойствах ' сладких древесных капель' никто не знал. Сейчас же, когда ситуация накалилась до предела, я просто не могла держать все в себе и выпалила:

— Мама, папа… Это не моя дочь и не дочь моего мужа. Она вообще нам не родственница. Это — Линда. Четырёхсотлетняя фея. Наша домработница и любимый член семьи.