Широко ухмыляюсь, когда вижу на подставке маленький серебряный кулон.

Я уже держала его в руках.

Я — та самая сука, которая украла его у законного владельца и продала на чёрном рынке здесь, в Киото. Потом кто-то перепродал его ещё раз, тоже здесь.

И всё это время он был буквально под носом.

Поднимаю его, кладу в чёрную бархатную коробочку, которую выбрала для этого случая.

Представляя выражение лица Кензо, когда я отдам ему это обратно, я улыбаюсь ещё шире.

Я даже написала ему открытку.

Ну и, само собой, в комплекте с подарком идёт полная свобода действий в постели. Но, по правде говоря, это скорее общий подарок, чем персональный.

— Ты же не собираешься… Да чтоб тебя, Анника Бранкович, что, блядь…

— Мори, — поправляю я. — Анника Мори, будь добра.

— Какая разница! Где та самая Анника, бесстрашная воровка? Потому что она бы не полезла в чужой дом ради ожерелья, чтобы потом ещё и оставить за него деньги!

Я ухмыляюсь, кладя на место кулона внушительную пачку банкнот.

Даже добавила немного сверху — за испорченное окно.

— Эй, я дала слово.

— Бла-бла-бла… Если ты уже закончила, у нас тут вообще-то праздник.

***

На свою вечеринку я всё равно опаздываю на двадцать минут. И не из-за дела, а из-за проклятого платья, которое напомнило мне, почему я их терпеть не могу.

Но Кензо, похоже, не возражает. Стоит мне войти, как он тут же хватает меня, запрокидывает и смачно целует перед всеми гостями.

Когда я вручаю ему подарок, он сначала ошеломлён, а потом снова целует меня.

Потом уводит в стороннюю комнату и дарит свой подарок: два небольших, золотых с чёрным игрушки, которые вызывают во мне дрожь и заставляют вцепиться в его руку, пока он медленно вводит их в меня.

Вернувшись к гостям, он кружит меня в танце и снова целует.

— Люблю тебя, жена, — рычит он, прижимая к себе.

— И я тебя, муж, — шепчу я в ответ, находя его губы.

1 Вакагасира — старший лейтенант в иерархии якудза.

2 Гайдзин — это сокращённое слово гайкокудзин, которое переводится как «иностранец», «человек вне страны».