Фархат

Сая спит, закинув на меня ногу. Обнимает и очаровывает своим тихим сопением. Рука затекла, потому что ее голова уже полчаса на ней лежит, но я терплю. Не хочу тревожить ее сон, но удержаться от поцелуя не могу. Уголки ее губ вздрагивают, а я лишь усмехаюсь и думаю: “Эх, Валиев. Крепко эта девочка тебя взяла за живое, под кожу залезла, в сердце пробралась - не вырвешь”. И вот только сейчас я понял, каково это, когда женщина любит тебя безусловно. Стоило ждать так долго только ради нее.

Освободил себе все выходные. День рождения завтра, а сегодня мы едем в конный клуб, где Сая давно не была. Сижу на ее диване, и наблюдаю за тем, как второпях собирается, бегает по дому, что-то ищет, бросает в дорожную сумку. Ночевать сегодня будем у меня, покажу ей свою квартиру.

– Ну что ты смеешься?
– останавливается с расческой в руке.

– Ничего, - прячу улыбку в кулаке.

– Нет, ты скажи, я тоже посмеюсь, - проводит ею по длинным волосам, но смотрит так, будто сейчас съест.

– Я просто любуюсь, - прекратив смеяться, признаюсь я и на несколько секунд она зависает, и взгляд ее меняется, становится мягче.

Встаю с дивана, подхожу к ней, убираю волосы за спину и целую в шею, заранее зная, как отреагирует. Она всегда при этом дрожит и закрывает глаза, словно я задеваю нужные кнопки, позволяющие из воительницы сделать ручного котенка.

– Лошади, Фархат, - напоминает, но вместе с тем, зарывается пальцами в волосы.

– Лошади. Я помню.

Заставляю себя остановиться, потому что нам еще минут сорок ехать до КСК. Через несколько минут все-таки выходим из дома и едем на моей машине. Одна рука на руле, другая - на ее колене. Сая развлекает историями, а я слежу за дорогой, задаю уточняющие вопросы и чувствую, что знал ее всегда и что она и есть моя родственная душа. Кажется, с возрастом я стал сентиментальным, но только так я могу объяснить все метаморфозы.

В клубе я седлаю Верного, а Сая опять берет Снежку. Спокойная езда не для моей девочки, она воинственно несется вперед, оборачивается, смеется, поняв, что я отстал. А я может быть специально это сделал, подыграл. О том, какая она грациозная и лихая наездница, я знаю очень хорошо. И перед глазами всплывают совсем другие, не менее яркие картинки.

Тучи сгущаются и мы решаем вернутся в КСК раньше, чем планировали. Как только заводим лошадей в конюшню, начинается дождь. Кап ли сильно стучат по крыше, лошади ударяют копытами в пол. Мы с Саей не решаемся бежать к машине, потому что льет как из ведра, но непередаваемо красиво. В клубе все уже знают, что Сая - моя девушка, но это мои проверенные люди, и такое не скроешь, если ты держишь свою женщину за руку и смотришь на нее, как собственник. Выйдя из конюшни и встав под навесом, мы долго смотрим на октябрьский дождь. Я обнимаю ее сзади и целую в висок, а она кладет ладони на мои руки и поглаживает их. Ощущение абсолютного счастья и спокойствия рядом с ней не покидает.

Вечер проводим дома, спрятавшись от холодной осени и посторонних глаз. Сая хвалит мою квартиру, говорит, что все сделано строго и со вкусом, как и положено взрослому мужчине: коричневые и темные тона, минимум мебели, максимум пространства.

– Это мы девочки, любим, чтобы там плед валялся, там книга. О, и обязательно цветы!
– смеется она, когда мы сидим за столом.

– Мне понравилось у тебя. И здесь, и в Астане, - говорю честно.
– И я бы не против растений в горшках здесь, если бы ты за ними ухаживала.

Сая улыбается, склоняет голову на бок и тянется за бокалом белого вина. В этот момент раздается звонок моего мобильного и приходиться встать и идти за ним к острову.

– Малыш, прости, но надо ответить. Это по работе.

– Даже не переживай, - отмахивается она.
– Иди, я пока уберу со стола.

После этих слов показалось, что мы уже давно живем вместе - так этот диалог звучал обыденно и легко. Иду в спальню, сажусь в кресло и перезваниваю финансовому директору, которому отправил на тот убыточный завод в Астане. Говорим о возможных рисках, плюсах и минусах. Парень толковый, за два дня провел отличный анализ. Когда разговор сворачивает на тему местного предприятия, в комнату бесшумно входит Сая. Поворачиваю голову, замечаю, что переоделась. Теперь на ней не брюки и блузка, как во время ужина, а длинное черное платье на тонких бретелях. Я уже понял, что она не носит короткое, и это мне только нравится. Платье облегает, словно вторая кожа, и выгодно подчеркивает ее грудь, фигуру и округлые бедра. Тонкие пальцы сжимают бокал белого вина

Нервно сглатываю, слушаю подчиненного вполуха и наблюдаю за Саей. Она подходит к низкому стеллажу у стены и проводит пальцами по виниловому проигрывателю, который подарил мне один товарищ на прошлый день рождения. Поставив бокал рядом, она снимает с него прозрачную крышку и рассматривает. Я же разглядываю ее, чувствую, как меня накрывает волна желания. Сворачиваю разговор, прощаюсь с финдиректором и прижимаю ко рту край мобильного телефона

– Все в порядке?
– спрашивает Сая, мельком взглянув на меня.

– Все отлично, - отвечаю и слышу, как изменился мой голос.

– Крутой проигрыватель, - хвалит она и опускается на корточки, чтобы достать пластинки с полки.
– В нулевых старые на свалку выбрасывали, а теперь они стоят под миллион. Винтаж.

– Всё новое - хорошо забытое старое.

– Не говори, - усмехается она.
– У нас в детстве тоже был проигрыватель и много пластинок фирмы “Мелодия”. Моя мама обожала музыку, кино и книги. А я любила пластинку “В мире много сказок”, где пела Клара Румянцева. Знаешь такую?