Ну и чёрт с ним. У меня не было иллюзий — если бы я не была Пикси Харт, ему было бы плевать. Возможно, сначала это льстило — внимание такой известной звезды, ощущение, что среди множества женщин он выбрал именно тебя, что ты особенная. Но реальность быстро дала о себе знать. Он не выбрал меня. Он даже не знал меня. И уж точно не был мне верен.

Я вспомнила слова Ксандера прошлой ночью.

— Тебе не нужно играть. Мне не нужен спектакль. Я не хочу трахать Пикси Харт.

Как он мог знать, что мне так нужно было это услышать?

Вдруг рука, лежавшая на моей талии, сжалась крепче.

— Уже завтра, — его голос был хриплым, прямо у моего уха.

— Да?

— Ты сказала, что завтра я смогу подарить тебе третий оргазм. А сейчас уже завтра.

Я рассмеялась.

— Едва ли.

— Это значит, что ты не хочешь? — его рука скользнула ниже.

Я уже собиралась сказать: «Конечно, хочу, так что продолжай», но вдруг вспомнила, что он говорил про сопротивление. Я сжала ноги, не давая ему доступа.

— Ты не можешь просто так дарить мне оргазмы, когда тебе вздумается. Ты мной не владеешь.

Он замер. А потом понял — мы играем.

— Скажешь медвежонок, всё закончится, — прошептал он.

— Окей.

Повернув руку в сторону, он скользнул пальцами мне между бедер.

— Ты этого не хочешь?

— Нет, — сказала я, потянув его за толстое, крепкое запястье. Это было все равно что пытаться поднять бетонную плиту мизинцем. — Я уже говорил тебе однажды, что мне надоело, что мной помыкают. Я устала от того, что все указывают мне, что делать. На этот раз я буду сопротивляться.

Не прошло и двух секунд, как он прижал меня животом к матрасу, а его тяжелое тело навалилось мне на спину.

— Сделай это. Сопротивляйся.

Я извивалась, как будто хотела убежать. Одна моя рука была зажата под животом вместе с его, но я замахнулась на него другой — он рассмеялся и дал мне повертеться, прежде чем схватить меня за запястье свободной рукой и заломить эту руку мне за спину.

Поставив колени по обе стороны от моих бедер, чтобы удержать их на месте, он каким-то образом захватил мою вторую руку, так что его запястья были скрещены и прижаты к моей пояснице.

— Тебе придется бороться сильнее, детка.

Я барахталась, брыкалась и извивалась, но верхняя часть моего тела была словно залита цементом.

— Это нечестно, — выдохнула я, поворачивая голову в сторону. — Ты намного больше и сильнее меня.

— Ты права. Это совсем несправедливо.

Каким-то образом он обхватил одной рукой оба моих запястья, удерживая их на месте, в то время как другой просунул руку под мои бедра и приподнял их. Затем он скользнул пальцем внутрь меня сзади. Или, может быть, это был его большой палец.

— Ты мокрая. — Его тон был дерзким. — Ты хочешь этого.

— Я не хочу, — солгала я, внутренне умоляя о большем.

Как будто услышав меня, он вошел глубже, каким-то волшебным образом изогнув палец, отчего мой рот широко открылся на быстром выдохе.

— Лгунья, — прохрипел он, проводя кончиками пальцев по моему клитору медленными чувственными кругами. — А теперь кончи для меня.

— Никогда. Иди к черту.

Я задыхалась от желания, мои соски затвердели и покалывали, нижняя часть тела налилась жаром и удовольствием. Я хотела двигаться, трахнуть его руку, отказаться от борьбы. Но больше всего меня заводила игра в сопротивление.

Он прижал меня к себе и заговорил угрожающим тоном.

— Не двигайся, если знаешь, что для тебя лучше.

Затем он наклонился и сунул руку под кровать. Он пошарил вокруг и мгновение спустя поднял руку, в которой был зажат мой маленький соблазнительный мини-вибратор.

— Что это?

Он казался маленьким в его широкой, сильной руке, но я знала, каким мощным он может быть.

— Это не твое дело.

Он нажал кнопку, включив его.

— Забавно, я отчетливо помню, как вчера вечером ты предлагала поделиться со мной своими игрушками.

— Я передумала.

Из его груди вырвался смешок, когда он снова просунул руку мне под бедра, приподнял их и прижал вибратор к моему клитору.

— Теперь уже слишком поздно.

— Придурок.

Я уткнулась лбом в матрас. Это было так приятно — то, как он гладил меня своей маленькой урчащей игрушкой. Я ощущала вибрацию каждой клеточкой своего существа. Мое тело двигалось само по себе, когда напряжение охватило мой живот.

— Вот и все. — Его слова сочились самодовольством. — Вот так. Кончи для меня. Ты этого хочешь.