— Енот! — выкрикнул Дэвлин, пока я старался изобразить гребаную панду на большой белой доске. (Вот тут стоит сказать, что рисование — явно не мой талант.)

— Мышь! — Мой отец снял очки, протер стекло, снова надел их, словно надеялся, что это из-за пятна мой гигантский медведь выглядит как маленький грызун.

Увы.

Я уставился на свое никудышное творение. У панд уши больше? Почему я не мог их представить? Добавил ему пушистый хвост и еще больше черного вокруг глаз.

— Утконос! — закричал Оуэн, самый младший в нашей команде.

— Что, черт возьми, это за существо? — пробормотал Остин.

— Время! — объявила Мейбл.

— Это панда, — с досадой буркнул я, бросив через плечо раздраженный взгляд на свою команду. — Очевидно же.

Все рассмеялись, пока я стирал свой позор маркером, а потом вернулся на свое место на одном из углов Г-образного дивана. Рядом со мной сидел Остин, а с другой стороны от него — отец. Оуэн, заведующий таймером, стоял на коленях у кофейного столика.

— Кто следующий? — спросил Дэвлин, сидя на подлокотнике рядом со мной и держа в руке бутылку пива.

Он был высоким, но сложен иначе, чем я — скорее как бегун, мускулистый, но длинный и подтянутый, не такой широкий в плечах. Темные волосы, как у меня и Остина, но глаза — мамины, пронизывающе голубые, которыми он умел пользоваться в своих интересах. Еще он был хорош в речах, и я всегда завидовал этому таланту. Отец часто говорил, что Дэвлин мог бы продать воду тонущему.

Но, как оказалось, в Pictionary это нам не помогало.

Мои братья застонали, когда лучшая подруга Мейбл с детства, Ари, вскочила и схватила маркер. Женская команда — Вероника, Келли, Мейбл, Ари и Аделаида — разносила нас в пух и прах, главным образом потому, что Ари и Мейбл, похоже, общались на каком-то телепатическом языке.

Оуэн запустил таймер.

— Вперед!

Пока Ари рисовала, я украдкой взглянул на Келли, сидевшую на диване между Вероникой и Мейбл, а у ее ног устроились Аделаида и собака. Мне нравилось, что после душа она снова надела мою толстовку поверх чистой одежды. Сейчас она смеялась над чем-то, что прошептала ей Вероника. Она выглядела так, будто всегда была частью этой семьи, словно всегда здесь жила. Не то чтобы я боялся, что она не впишется, но…

— Двухъярусные кровати! — выкрикнула Мейбл.

— Да! — Ари подпрыгнула от радости.

— Что? — Дэвлин уставился на доску. — Ари буквально начертила пару линий, а ты угадала двухъярусные кровати? Да вы жульничаете!

— Ничего подобного, — возразила Мейбл, поправляя очки. У нее была та же темная шевелюра и голубые глаза, что и у Дэвлина. — Мы просто талантливее. Вам еще повезло, что здесь не надо ни петь, ни танцевать.

Она указала на Веронику и Келли.

— У нас сильная команда.

— Так, посмотрим, — отец заглянул в блокнот с очками. — Женщины — десять. Мужчины — пять.

Мои братья дружно заворчали, пока Вероника, Келли, Мейбл, Ари и Аделаида радостно хлопали друг друга по ладоням.

— В следующий раз хочу быть в женской команде, — заявил Оуэн.

— Я тоже, — поддержал его Дэвлин, толкнув меня в плечо. — Или хотя бы в той, где нет Ксандера.

Потом он сменил тему.

— Ну что, кто за то, чтобы заглянуть в Broken Spoke?

— Сегодня? — переспросил я.

— Ага, почему бы и нет?

Потому что я хочу вернуться домой и снова заняться с Келли сексом, вот почему.

— Уже поздновато, — буркнул я.

— Да ну тебя, дедуля, всего девять.

— Завтра рабочий день.

— Но это же праздничные выходные, так что бар наверняка будет работать допоздна, верно?

— Должен, — кивнул Остин. — Дети остаются ночевать здесь, так что мы можем пойти.

Он посмотрел на Веронику.

— Ты как?

— Конечно! — Она повернулась к Келли. — А ты что думаешь? Слишком рискованно?

Келли посмотрела на меня, прежде чем ответить.

— Может быть? Не знаю.

— Там наверняка будет толпа, — добавил я. Если честно, мне не хотелось ее делить ни с кем.

— Мы можем пойти все вместе, — уверенно сказал Дэвлин. — Держать ее в окружении. Будет, как будто у нее три телохранителя.

— Шесть, — поправила его Мейбл. — Ари, я и Вероника тоже можем ее прикрыть.

— А если ты позвонишь заранее? — предложил Остин. — Может, они позволят нам забронировать тот столик в углу.

— Может, и позволили бы, если бы я позаботился об этом раньше, — ответил я. — А сейчас вряд ли вообще возьмут трубку.